Небо памяти. Творческая биография поэта. Леонид Гомберг

постройки.

      Сегодня Козелец – поселок городского типа. Центральная площадь до сих пор носит название Соборной, поскольку здесь расположены два храма: возведенный еще в XVIII веке Рождественский собор и Вознесенская церковь XIX столетия.

      Еще одна важная достопримечательность – усадьба Покорщина, некогда принадлежавшая казацкому полковнику Дарагану, а затем купленная помещицей Натальей Разумовской для торжественной встречи российской императрицы Елизаветы Петровны, пожелавшей навестить своего любовника Алексея Разумовского, сына Натальи. В прошлом усадьба располагалась за чертой поселка, а ныне стала его частью.

      Впрочем, в сегодняшнем Козельце не так много зданий, которые помнят предков Левитанского.

      «Какие-то смутные детские воспоминания у меня остались, – рассказывал поэт. – Из очень давней ранней-ранней поры я помню – ну как это бывает всегда – что-то очень отрывочное, непонятное: веранда какая-то невероятная, дерево какое-то…»[8]

      Первое воспоминанье,

      самое первое,

      цветное,

      цветная веранда,

      застекленная красным,

      зеленым и желтым,

      красные помидоры в тарелке,

      лук нарезан колечками,

      звук приближающейся пролетки

      по булыжнику мостовой,

      кто-то, должно быть, приехал,

      кованый сундучок

      и орехи в зеленых скорлупках

      с желтым запахом йода,

      золотые шары у крылечка,

      звук удаляющейся пролетки,

      цоканье лошадиных подков

      по квадратикам звонких булыжин,

      кто-то, должно быть, уехал,

      может быть, я,

      ну конечно,

      это я уезжаю,

      засыпая под звук пролетки,

      и только цветная веранда

      мигает вдали

      красным, зеленым и желтым,

      игрушечным светофором

      на том перекрестке,

      куда мне уже не вернуться.

      (Воспоминанье о цветных стеклах. Кинематограф, 1970)

      Когда мальчику исполнилось три года, семья переехала в Киев. Город этот, как и Козелец, не оставил в памяти ясных, предметных воспоминаний. Но события детства породили у поэта какие-то почти непередаваемые ощущения начала, исходной станции, к которой странным образом его влекло в последующие годы, порождая могучее необъяснимое желание повторения пройденного при ясном понимании безвозвратности ушедшего даже при кажущейся цикличности времен.

      Его «безумно тянуло» к прежним местам, к прежним временам.

      На моей памяти Юра был в Киеве три раза, – рассказывает Светлана Брен, – первый раз он отвозил годовалую Катю с Валентиной (Катя – старшая дочь Ю. Левитанского, Валентина Скорина – вторая жена Ю.Д. Левитанского, мать его трех дочерей – Л.Г.) куда-то под Киев и неожиданно (о радость!) появился у моих родителей. Валентин (брат С. Брен – Л.Г.) вспоминает, что ездил с Юрой к каким-то его знакомым, где разговор

8

«Иронический человек…» С. 76.