Светлый. Сергей Андреевич Шмаков

лежал накрытый простыней подросток. Персонал убирал инструмент и выключал аппаратуру. Костя подошел к подростку, осмотрел тело и приложил два пальца к его шее в надежде почувствовать пульс. Опустился вязкий серый туман. Костя, испугавшись, одёрнул руку и туман рассеялся. Решившись, он снова приложил пальцы к мальчику, и вновь опустился серый туман: всё вокруг было серо и размыто; смутные силуэты врачей и санитаров двигались замедленно, от мальчика исходило тусклое голубоватое свечение, а Костя, как бы, горел голубым огнём, и ярко-голубые языки хлынули через руку к местам повреждений мальчика, исправляя их и насыщая его тело светом. Костя завороженно наблюдал за происходящим: убрав повреждения, языки голубого свечения стягивались обратно к Косте, последний сгусток света окутал сердце мальчика, сжался пару раз, заставив сердце биться, и вернулся к хозяину. Костя убрал руку и туман рассеялся.

      Персонал продолжал заниматься уборкой инструмента, как внезапный жадный вздох подростка привлек их внимание, один из санитаров от неожиданности уронил на пол поднос с инструментами. Персонал моментально собрался вокруг подростка, осматривая его. Пятясь, Костя покинул операционную и вернулся в палату, где у входа столкнулся с Мишей.

      – Ты где…, ты как вообще? – не смог сформулировать от удивления вопрос Миша.

      – Как видишь, мне стало легче. – пожал плечами Костя.

      – То что тебе стало легче, это я вижу…

      Женский голос из громкоговорителя прервал Мишу: "Михаил Валентинович, срочно в операционную"

      – Да что там еще случилось? – Миша обернулся в дверях. – С тобой я позже разберусь.

      Миша выбежал из палаты. Костя вышел следом и отправился в больничный морг, где у входа его встретил санитар.

      – Где она? – тихо спросил Костя

      – Мои соболезнования, Константин Николаевич, я вас провожу.

      Они подошли к холодильной камере и санитар вытащил наружу один из стеллажей.

      – Оставь меня одного.

      Санитар кивнул и ушел. Костя открыл простыню, под которой лежала его жена. Вздохнул и положил руку ей на шею, но ничего не произошло. Он убрал руку и снова положил, закрыв при этом глаза, но и в этот раз ничего не произошло.

      – Ну же, соберись, – Костя зажмурился и похлопал себя ладонями по лицу, – как там было…

      Костя еще раз приложил руку к бездыханному телу, еще и еще – ничего не происходило. В отчаянии он стал тормошить её двумя руками.

      – Ну, давай же, давай, работай!!! – закричал Костя.

      В бессилии он опустился на колени, держа жену за руку.

      – Ей уже не поможешь. – негромко произнесла Натали.

      Она стояла у входа со спортивной сумкой в руке. Костя поднял на неё заплаканные глаза.

      – Я могу, но у меня не получается…

      – Я знаю, Костя, но твой дар бессилен, если жизнь забрал Торг.

      – Откуда…

      Натали не дала договорить Косте, она взяла его за руку и опустился серый вязкий туман. Они оба были окутаны ярким голубым пламенем, но свет, исходящий от Кости, изредка пронизывали алые языки.

      – Здесь