Восточный плен. Князь. Мариша Кель

но не возбуждало и как мужчину оставляло равнодушным. Даже вид ее обнаженного тела не вызывал его интереса, но как только он уловил звук приближающихся шагов, в нем все превратилось в одно сплошное возбуждение. Одна лишь мысль о том, как его неверная жена отреагирует на его задумку, приводила Азиса в неописуемый восторг, он буквально трепетал от предвкушения.

      Невольница резко выпрямилась, когда двери в спальню хозяина решительно распахнулись, ее юное тело задрожало, а глаза лихорадочно заблестели в сиянии свечей.

      Первая Кадын неспешно вошла в комнату, и ее недоуменный взгляд остановился на застывшей в растерянности девушке.

      Что-то сродни жалости промелькнуло во взгляде Сетеней.

      «Как отвратительно, что этот ребенок совсем не знал детства, а ее обучение тайнам обольщения началось едва ли не с колыбели», – подумалось ей. Как же она ненавидела эту страну с ее варварскими обычаями. Но более всего Сетеней презирала того, кто сейчас с восторженным любопытством и сладострастием глядел на нее.

      Усмирив гнев и отчаяние, женщина сделала глубокий вдох. Она не предоставит своему ненавистному мужу удовольствия шокировать и испугать ее своими извращенными желаниями.

      – Ты звал меня? – только и произнесла она.

      – Подойди сюда, – велел Азис.

      Сетеней, как никто другой, знала, что более всего возбуждало и радовало, а что раздражало и злило ее супруга.

      Она грациозно направилась к нему, зазывно покачивая бедрами, по ходу скидывая с себя всю одежду.

      Сетеней плавно опустилась на колени, и ее губы растянула призывная улыбка. Женщина распустила свои великолепные волосы и бросила быстрый взгляд на дрожащую в углу девушку.

      Девчонка оказалась не столь глупа, как вначале подумалось Сетеней. Быстро смекнув, что к чему, она в точности, как ее негласная наставница, расправила плечи и направилась к кровати своего хозяина с манкой улыбкой блудницы.

      Абдул-Азис гневно поджал губы, но поднялся и позволил им раздеть себя. Оставшись обнаженным, он, к своей досаде, понял, что в нем нет желания. И уже ничто не способно его вернуть!

      – Ах ты дрянь! – вскрикнул он, отмахнув звонкую пощечину Сетеней.

      Упав на мягкий ковер, женщина глубоко рассмеялась.

      Молодая наложница вскрикнула и, прижав руки к груди, поспешно отпрянула от разгневанного хозяина.

      – Если ты еще хоть раз пискнешь, – тихо и угрожающе точно прошипела ей Сетеней, – он нас замучает до смерти!

      Девушка поспешно кивнула и, преодолев свой страх, помогла Сетеней подняться.

      – Ты нарочно это делаешь, тварь? – продолжал неистово орать Азис.

      Сорвав с постели покрывало, он обернулся в прохладный шелк. Это хоть как-то должно было остудить его гнев. В эту секунду он был способен убить непокорную Кадын, но он не мог себе этого позволить; его любовь к ней была столь же сильна, как и его ненависть.

      Решительным шагом обогнув кровать, Азис сорвал со стены кожаный кнут.

      – Сейчас ты увидишь, малолетняя дрянь, что бывает с теми, кто мне перечит.

      В одно мгновение