Гиперпанк Безза… Книга вторая. Игорь Сотников

к своей работе, а это значит, что она ко всему ей встреченному будет взглядом цепляться и за ним замечать все подробности и отклонения от нормальности, их сковало сопряжение друг к другу и напряжение в сторону своей наблюдательности вокруг в фокусе наблюдения за собой со стороны обоих сторон.

      То есть, когда Валькирия по ходу своего движения по этим нескончаемым коридорам придирчиво всматривалась в то, что ей на глаза попадалось, за ней беспрестанно вёл наблюдение Лом, уже со своей стороны придираясь ко всем её, может самым обычным взглядам любопытства на тот же потолок или дверь, и наоборот.

      – И чего на этот раз ты такого замечательного увидела на этой самой обычной двери, что тебе теперь не то чтобы не даёт покоя, а в твоём никому точно не дающем покоя уме сформировалась целая дедуктивная цепочка, ведущая к преступлению особой направленности, которое вечно тревожит умы молодых современниц. А именно преступлению против женской нравственности, которую с завидным (только непонятно чьим) постоянством пытаются извратить и переформатировать под что-то другое доступное. – Рассудил Лом, не сводя своего взгляда искоса с Валькирии.

      Кто с интересной задумчивостью сейчас посмотрела на попавшиеся на их пути двери, как все здесь двери выполненные по одному и тому же лекалу холодной недоступности для своего вскрытия без знания кода доступа, принимаемого специальным считывателем, установленным рядом с дверной ручкой, плюс особенностью вида этих дверей в светлом исполнении, было наличие в них продольного сверху вниз окна, с низко эмиссионным покрытием, не дающим возможность отчётливо заглянуть за пределы этого окна.

      И Лом со свойственной ему энергичностью и противопоставлению себя той же Валькирии, ярчайшей представительницы того ума-разума, который для него с трудом приемлем, уже понял, что там себе надумала Валькирия. – Однозначно уже для себя всё представила и на лопатки разложила всех тех, кто за этими дверьми себе позволяет лишнее бесчинство аморальности по отношению к тем, кто этого не заслуживает, хоть и всегда напрашивается. И всё это в первую очередь позволяет и курирует, само собой заведующий лабораторией, то есть я. – Станиславу Лома аж зло стало на Валькирию за такие её неправомочные и ничем неподкреплённые наветы в его сторону. А когда Станислава Лома безосновательно обвиняют в чём-то общественно осуждаемом и при этом доказать всего этого не могут даже с помощью подтасовок фактов, то в Ломе всё буквально до истерии возмущается, и его разум на удивление логикой проясняется.

      – Да как за этими дверьми могут происходить противоестественные вещи, как на них всегда смотрит недовольная итоговым результатом сторона этих типа безнравственных событий, когда там находятся криогенные капсулы, с температурным режимом ниже жизнеутверждающего состояния человека, позволяющее ему проводить в жизнь свои безнравственные взгляды и вещи. – Вполне резонно опровергает Лом всё то, что могла сейчас надумать Валькирия. – Да даже у меня, – уже