Гиперпанк Безза… Книга вторая. Игорь Сотников

и ещё встречается в тех лицах представителей власти и правопорядка, кто не изжил в себе культурный феномен ностальжи и им каким-то удивительным образом удаётся обойти все антикоррупционные программы по выявлению личностей-ностальжи, склонных к такого рода идеям, отвергаемых новой дисциплиной времени.

      А между тем на сканер гипера поступает не одна только социологическая информация на рассматриваемого претендента на вылет, как неудачно и не смешно шутят представители человеческого интеллекта в комиссии, а он может на подобие полиграфа прощупать всю чувствительную составляющую претендента в совокупности с его умственным нормативом действий. Где по своим соответствиям и несоответствиям отведённым режимам его чувствительности и сердечного ритма, а также попаданиям в границы тех или иных областей значений, сразу строится логистический график, по которому и рассчитывается, насколько преуспел в своём обмане претендент. Ведь в конце концов, он обманывает самого себя, рассчитывая обмануть квалификационную комиссию, которую ещё никому из научно обоснованных и живущих людей не удалось не просто ввести в заблуждение, как самое критически высокое значение умственного недоразумения претендента, а подвергнуть самоанализу.

      – Ваше предложение рассмотрено. – Механическим голосом говорит гипер, вдавливая вначале сознание, а затем голову в свои плечи претендента на личность под номером 1812 с литерой «В», ещё известную, как Наполеон Сомнический, в край удивлённого происходящим. Где ему пошли навстречу и дали согласие на его требования. Что было, несомненно, прогрессом, и он в противовес своему вероисповеданию анти, даже начал задумываться о том, что прогресс имеет в себе некоторые исключения.

      – Это, наверное, наш «архивариус» от скуки развлекается, – как это уже достало Алекса, его в очередной раз перебивает Валькирия, ставя перед ним вопросы объективной реальности, а не то, что находится где-то рядом, – согласно своему образованию называя лиц, перемещённых в режим заморозки своей личности. – Как это говорится, чтобы говорить не совсем по существу, Валькирия находит, как объяснить это именное разнообразие.

      А Алекс, хоть и был перебит Валькирией, тем не менее, не потерял нить своей мысли, держа перед глазами список озвученным Валькирией имён, к которым ею начали добавляться новые имена. И вот здесь-то Алекс начал нащупывать наличие системного подхода к формированию имён этой части общего списка. Положившее своё структурированное по смыслу начало с имени Новоньютон, которое сразу же показалось чем-то ассоциировано знакомым Алексу.

      – Чем-то оно к себе притягивает таким, что не объяснить. – С вот такой позиции посмотрел на это имя и на личность человека, представляющего это имя Алекс. А дальше зачитываемые Валькирией имена принялись забивать и подбивать собой Алекса на очень близко к нему стоящие, но как свой локоть не досягаемые пока что по своему значению имена.

      – Лорд Байрон. –