.

поработать руками – хвататься за валуны, подтягиваться. Фонарик убрала в карман.

      Еще чуть-чуть. До места, выше которого только небо, оставалось всего ничего.

      Белинда уцепилась за ребристый камень, но тот вдруг легко поддался и остался у нее в пальцах – оказался не камнем, а осколком. Нога потеряла опору.

      Взмахнув руками, девочка опрокинулась, заскользила по спуску головой вниз, ударилась обо что-то затылком. Траектория изменилась – Беллинда двигалась уже не по диагонали, а почти вертикально. Съехала на несколько футов и остановилась, стиснутая расщелиной.

      Попробовала перевернуться – только сползла глубже. Грудь и плечи сдавило, руками можно было пошевелить только от локтя. Ногами подрыгать получилось, но что от них проку?

      Вскрикнула Беллинда только один раз. Какой смысл? Кто здесь услышит?

      Сверху еще какое-то время сыпались мелкие камешки. Потом стало очень тихо. Лишь колотилось сердце: так-так-так, да натужно пыхтели легкие: хых, хых.

      Поерзав и поизвивавшись, девочка окончательно поняла, что не выберется.

      «Добилась своего, дура? Так тебе и надо. Куда торопилась? – обругала она себя. – Пропадай теперь!»

      Но сердилась недолго.

      Пускай. Всё лучше, чем докашляться до смерти и подохнуть в постели. Повезло, что провалилась вверх тормашками. Недолго мучиться. Кровь к голове прильет, потеряешь сознание, и не будешь ничего чувствовать.

      А еще здорово, что никто никогда не найдет. Даже не догадаются, куда подевалась Беллинда Дженкинс. Просто взяла да исчезла. Красиво! И сучке Лавинии некуда будет положить свои поганые лютики.

      Было ужасно неудобно, давило грудь. Саднила царапина на предплечье. Поскорей бы уж кровь к мозгам приливала.

      Ага, вот уже перед глазами желтые круги. Будто фонари зажглись. Сейчас всё поплывет, в ушах зашумит…

      Зашумело не в ушах, а наверху – там, где ноги.

      Мужской голос удивленно сказал на непонятном языке:

      – Etta shto escho za ch-chudesa…

      Кто-то взял Беллинду за щиколотки и потянул. Сильные руки вытащили ее, перевернули, посадили на землю.

      – Эй, полегче! – крикнула она. – Больно!

      Потерла глаза. Голова кружилась, ничего не разглядеть.

      – Ты цела? – спросил тот же голос по-английски.

      Она попробовала смотреть – и зажмурилась. Прямо в лицо светил луч.

      – Я услышал шум, и показалось, будто кто-то вскрикнул. Решил п-проверить, – сказал владелец фонарика, слегка заикаясь.

      Что это у него за акцент? Беллинда такого никогда не слышала.

      Незнакомец быстро и осторожно ощупал ей плечи, руки, бока, ноги.

      – Кости не переломала? Нигде не болит?

      – Ободралась малость, а так вроде ничего, – сказала Беллинда. – А вы кто? Что вы здесь делаете?

      – Это я тебя собирался спросить. Господи, сколько тебе лет? Д-десять?

      – Скоро тринадцать, – с достоинством ответила она. – Беллинда Дженкинс. К вашим услугам, сэр.

      Вспомнила, что у нее тоже есть фонарик. Не сломался? Вроде, нет.

      Посветила