Невеста для серого волка. Соня Марей

быть страшней? Но время шло, и порой забвение казалось мне самым желанным подарком – на что мне эта память, что грузом тянет к земле? Заставляет мечтать о несбыточном, отравляет ядом ложной надежды. И тогда я хотел окончательно стать волком и волноваться лишь о том, как бы посытней набить брюхо. А после, когда черная тоска ослабляла хватку, я скулил от стыда за свое малодушие.

      Прощать нельзя. Забывать нельзя. Надо гнать слабость, как гонят прочь бешеную собаку.

      И в этом мне помогла Розалин – прекрасное создание, похожее на фею из сказки. Она ворвалась в мою жизнь внезапно, свалилась как снег на голову. Беззащитная, хрупкая, но такая смелая. Ее доброты хватило, чтобы согреть своим теплом одинокого проклятого волка, хотя любой из людей попытался бы меня убить при первой возможности. А она пирожки мне принесла, смешная…

      И ведь почти догадалась о том, что со мной произошло. Да, поверить в это сложно, почти невозможно, но все же я хотел, чтобы она поняла, и одновременно стыдился своего проклятия. И в глубине души боялся, что носить мне волчью шкуру до конца дней, ведь что мое избавление обойдется кому-то слишком дорого.

      Ненавижу себя за то, что не удержал ее, позволил зайти в треклятое озеро. Как дурак, засмотрелся на нежные девичьи ступни с маленькими розовыми пальчиками. В жизни не видел ничего очаровательней, хотя меня женскими прелестями не удивить.

      И кровь стынет в жилах, едва вспоминаю, как ее утянуло под воду озерное чудище. Не помню, как кинулся за ней, и как мы добрались до берега, но, едва отдышавшись, я поклялся беречь Рози. Самонадеянное обещание, да… Она поведала мне о своих горестях, о жизни и мечтах, не зная даже, что я понимаю каждое слово. И эти слова находят отклик в волчьем сердце.

      Смешная девчонка с грустными глазами. Когда она замолкала и задумывалась, я замечал, как темнел ее взгляд. Розалин похожа на соломинку, попавшую в бурю, то и гляди, унесет ветром.

      Ее непосредственность подкупала, а улыбка заставляла таять волчье сердце и превращаться в глупого Волчка – домашнего пса, который крутится под ногами в ожидании ласки.

      Нет-нет, я больше не позволю ей так рисковать. Если надо, стану ее тенью.

      Я лег на брюхо и устроил морду на лапах. Дождь усиливался. Смолкли птицы, попряталось зверье. Сумерки сгущались над лесом, и вместе с тем просыпалось дремлющее в чаще зло.

      Я никогда не ходил на другой берег озера и дальше. Шерсть на хребте вставала дыбом от одной только мысли нарушить незримую границу, а лес, будто слыша мои намерения, шумел ветвями и кутался в туман, а по земле тянулись тонкие лозы-нити, усыпанные иглами.

      Когда я только попал в этот лес, отчаявшийся, отовсюду гонимый, граница та была намного дальше, но в последнее время неумолимо продвигалась вперед.

      Что ж, остается надеяться, что барьер вокруг леса не пропустит заразу в большой мир, чем бы та ни была.

      Глава 12. Картинная галерея

      Домой я заявилась уже в сумерках. На мое счастье на улице капал дождь, поэтому редкие прохожие, спешащие под крыши домов, ничуть не удивились моему промокшему