Грешник. Юлия Резник

ему было спокойнее от того, что она не сидит за компьютером?

      Ладно. С этим он разберется. И с прогулками, и со всем остальным. Надо будет – сам с ней гулять станет. Ему не трудно. Беспокоило Глеба другое – квартира, в которой Наташа жила, была вовсе не той, что он дарил своему сыну на свадьбу. И это было довольно странно.

      Тренькнул телефон.

      – Да!

      – Глеб Николаевич. Ну, насчет квартиры мы узнали. Сделка купли-продажи еще в прошлом году через реестр прошла. Парень квартиру продал.

      – А эта? На Пушкина?

      – Съемная. Однушка.

      – А получше он ничего не нашел? Там же одни клоповники…

      – Мы еще роем, но у этого Кирилла, похоже, серьезные финансовые проблемы.

      – Рассказывай, что есть. Даже если информации мало.

      – По моим предположениям, парень продал квартиру, чтобы выкупить долю в клубе.

      – В том самом «Вирусе»?

      – Ага. Там в основном малолетки из золотой молодежи тусуются. Серьезных людей не встретить. Разве что их детишек. Парень сунулся в бизнес. У них он там кем-то вроде арт-директора работает, ну, и доля уже почти год, как его.

      Громов провел ладонью по щетине. Арт-директор. Его сын… Это в кого у него такие способности? Точно не в него самого. У Глеба с художественной самодеятельностью даже в школе не складывалось. Впрочем, это ли главное? Громов прикинул в уме, сколько Кирилл мог получить за квартиру, какие накопления у него могли остаться с тех бабок, что он перевел на его счет за эти годы. Трудно было прийти к какому-то заключению, не зная оборотов клуба, но что-то подсказывало Глебу, что этих денег было не так чтобы достаточно.

      – Сколько ему принадлежит?

      – Двадцать процентов.

      – Думаешь, бабла хватило?

      – Не думаю. Оборот там навскидку хороший. А по документам – вы знаете, как это делается. Кто ж в них истинное положение вещей покажет…

      – Разве что идиот.

      – Дерьмовое это место, Глеб Николаевич.

      – Почему?

      – Нехороший слушок о нем идет. Я тут еще на форумах поотираюсь, присмотрюсь. Но есть информация, что там наркотой бомбят.

      Глеб закусил щеку изнутри. Где-то что-то такое он и предполагал. Ну, не проламывают череп просто так. Значит, что-то не поделили. Или дорогу кому перешел… Придурок малолетний.

      – Ты уж разберись, Матвей. Мне информация еще вчера была нужна. Менты что-нибудь говорят?

      – Не-а. Камеры, естественно, отключили. Но, может быть, что-то удастся нарыть с уличных. Хотя если те ребята вошли, когда клуб работал, и закрытия дожидались внутри – обнаружить их будет еще сложнее.

      – Ройте. Мне нужно понимать, что случилось. Все, что найдете на этого парня – шли сразу мне.

      – Понял. Работаем.

      Глеб отключился. Нет, он не забыл, что поручил разузнать и о Наталье, просто… Ну, не мог он себя заставить вот так о ней… за спиной. Не хотел лишать себя возможности узнавать её шаг за шагом. Сам. Чтобы никто другой