Спецгруппа «Нечисть». Экспансия. Александр Ищук

человека я Зяму и вызвал! Зяма, голос подай!

      – Гав-гав, – выдал Борька.

      – Боренька, – елейным голосом начал Барон, – ты, помнится, мечтал о татуировке Моше Даяна и Маген Давиде. Так вот считай, что твоя мечта осуществилась. Старец в углу, что выглядит старше пирамид, прибыл сюда с целью сотворить из тебя одержимого, чем обречь твою душу на муки адовы! Прошу любить и жаловать: раввин Сруль Шмулевич!

      – Мир вам, дети мои, – поприветствовал нас раввин. Голос его никак не вязался с внешностью. Таким голосом, низким, хриплым и – людоедским, что ли, незабвенный Комарницкий материл своих морпехов.

      – Здравствуйте, – озадаченно протянули мы.

      – Зяма, ты в его полном распоряжении, – велел Барон, довольный произведенным на всех эффектом.

      – Ага, – пробубнил обалдевший Борька.

      Как только Барон вышел, раввин встал, осмотрел нас хмурым взглядом и скомандовал Борьке:

      – Ну что, дряни кусок, пошли, подышим.

      – Это он сейчас кому? – поинтересовался у присутствующих Зяма.

      – Тебе-тебе, шлимазл мелкий, – подтвердил Шмулевич.

      Борька шумно выдохнул, что свидетельствовало о его «закипании».

      – Сейчас прольется чья-то кровь, сейчас прольется чья-то кровь… – тихо запел Коваль.

      – Слышь, ты, свинья с пейсами, – сразу пустился в оскорбления Зяма, – мне, трижды заработавшему Великое отлучение, плевать…

      – Боря, твой дед был цадиком? – не обращая внимания на оскорбления Зямы, перебил его раввин.

      – Предположим, – протянул тот.

      – Тогда, трижды шлимазл, закрой свой поганый рот и топай на выход. Пообщаемся без свидетелей!!!

      А потом он выдал монолог на иврите. Длился монолог минуты полторы. За эти полторы минуты Зяма покраснел, побледнел, едва не кинулся на раввина с кулаками, плюнул в его сторону, смачно выматерился, но – вышел. Раввин молча последовал за ним. Мы, открыв рты, проводили пару «избранных» взглядом. Ещё через минуту Коваль задумчиво протянул:

      – Я не знаю, что это за кадр, но на всякий случай начинаю его бояться! Так опустить Зяму и не получить по морде может лишь не только очень языкастый, но и очень смелый человек…

      – Бойтесь его, – улыбаясь, посоветовал Петрович. – Очень бойтесь.

      – Петрович, кто это? – спросил Марся.

      – Тебе же Барон сказал – это раввин Сруль Шмулевич.

      – Я не глухой, – огрызнулся Марся, – конкретику давай.

      Петрович хмыкнул и ответил:

      – Чтобы не пускаться в долгие объяснения, скажу коротко: он, как и отец Сергий, экзорцист, но от иудаизма.

      – Поэтому он такой борзый? – продолжал опрос Марся.

      – Нет, мой наивный друг. Борзый он потому, что уделает любого из вас голыми руками. А одержимых – одной рукой.

      От удивления у нас открылись рты.

      – Подробности будут? – поинтересовался я.

      – Нет, – отрезал Петрович. – Когда он «обратит» Зяму, сами всё и увидите.