Grunge Pool Drive 85. Марьяна Куприянова

как везде. У нас нет боссов и подчиненных – все одинаково главные и все равны.

      – Как это?

      – А вот так: мы все друзья детства, которые держались рядом и выросли, не оставляя мечту однажды открыть собственное дело. Вместе. Каждый из нас хорошо рисовал, и душа лежала именно к искусству тату. Вот мы накопили денег, вложились и открыли этот салон. И уже пятый год нам не нужно ничего другого. Нас полностью все устраивает. Я счастлив приходить сюда каждый день, общаться с друзьями, творить и делать чью-то жизнь лучше. Судя по твоему рассказу, я так понял, ты в живописи неплохо разбираешься?

      – Немного, но… я не могу бить татуировки, я не обучена и не так хорошо рисую. Мне больше нравится лепить.

      – Главное, чтобы внутри было чувство прекрасного. Если ты эстет, этого уже не отнять. Не переживай на этот счет. Я хочу, чтобы ты была нашим администратором и добавила немного организованности нашей системе функционирования. Ну, как ты на это смотришь?

      – Думаю, с этим я справлюсь, – сказала я после небольшого молчания.

      – Главное – компания. Если в коллективе хорошие отношения, сможешь делать даже то, чего никогда не умел. Теплую атмосферу гарантируем.

      – В этом я не сомневаюсь.

      – Ладно, не переживай ты так. Случайности неслучайны. Это я про дождь.

      – И про ломбард, – добавил Дуглас с довольной улыбкой.

      – Спасибо, ребята, вы такие добрые.

      – Добро пожаловать в Уотербери! – торжественно сказала Эвелина.

      Я, признаться, почти прослезилась.

      Когда обед закончился, пришло осознание, что я ни в коем случае не хочу покидать их компанию. И они позволили мне остаться, чтобы посмотреть, как проходит их обычный рабочий день. Я старалась не думать о том, что рано или поздно мне все же придется вернуться домой, где никто не будет ко мне так добр, как эти ребята.

      Клиентов было довольно много, и, осторожно слушая их разговоры, я убедилась, что этот Гектор, очевидно, местный секс-символ или вроде того, если от него без ума как девушки, так и парни. Складывалось впечатление, что люди всех возрастов обожают этого гонщика. И почему-то чем больше я о нем слышала, тем меньше хотела его увидеть и вообще посещать эти гонки. Мое восприятие уже отторгало это имя, услышанное за день добрую сотню раз.

      В тот период жизни меня не интересовали развлечения и уж тем более мужчины. Единственно важным казалось лишь материальное положение.

      По дороге домой я думала о том, что люди здесь действительно без ума от гонок, и это вовсе не из-за тотализатора, как я полагала раньше. Всему виной была гремучая смесь из драйва, скорости и азарта, и смесь эта вместо крови текла по венам большинства жителей Уотербери.

      Этот город как отдельный мир, и люди здесь другие, со своими законами и страстями. Но конкретно эту страсть я не понимала – едва речь заходила о гонках, собеседники становились похожи на наркоманов, которые могут часами говорить о предмете своей зависимости.

      Ребята пообещали мне, что я тоже полюблю гонки, если хоть раз на них побываю.

      – Невозможно не влюбиться в это зрелище, – заверил Расмус,