Тариф на связь. Наталия Анатольевна Гарипова

близко и потянулся за брошюркой о предстоящих премьерах, которая лежала на диване. Сквозь тонкую ткань рубашки он почувствовал ее тепло, Ольга не отстранилась.

      «Ага! Я так и знал, чего ты хочешь», – азартно подумал Саша. По крайней мере, к такому он привык и тут знал, как себя нужно вести. Поэтому ответил беспроигрышной фразой, которую всегда использовал на первых свиданиях:

      – Ты просто очень красивая, а это рождает в мужчинах наглость.

      – Хочешь поцеловать меня? – очень просто сказала она и повернула к нему лицо, внезапно оказавшееся очень близко.

      Прямота ее желания подстегнула Сашу, и он молча и уверенно коснулся ее губ.

      Ничего сверхъестественного Ольга не почувствовала, даже разочаровалась. Она ожидала, что от собственной выходки у нее забурлит кровь, но в итоге стало стыдно, захотелось слегка отстраниться.

      – Румянец тебе к лицу, – сделал комплимент Саша, оторвавшись от Ольги, уверенный, что ее щеки порозовели от поцелуя, а не от неловкости.

      – Как-то так странно. Чушь какая-то. Я пошла. – Она встала. – Ты уж прости меня, зря я тебя побеспокоила.

      Такого Саша совершенно не ожидал, да и не привык, чтобы с ним обращались, как с игрушкой. Стало обидно, как в детстве. Так сильно его самолюбия никто раньше не задевал. Он взял со стола листовку с рекламой фильма и аккуратно начал ее складывать, медленно и с нажимом проводя ногтем по сгибам, совершенно не глядя на Ольгу. Она растерялась: и уйти не попрощавшись не получается, и стоять столбом неудобно. У Саши получился самолетик, он поднял его и запустил прямо в Ольгу. Бумажка ударилась ей в живот.

      – Так со мной не надо поступать, – раздельно сказал он, тоже встал с дивана и быстро зашагал прочь.

      – Козел, – крикнула она ему в спину. Он даже не глянул, зато с любопытством обернулось пару человек у касс кинотеатра.

      Сегодня был такой день, что было непонятно, кому она кричит «козел», – то ли мужу, то ли этому незнакомцу. Хотя Ольге стало полегче, обида на Виталия вроде как испарилась, и его сестра Света уже не казалась такой наглой. Она оставила букет на диванчике и ушла.

      Ну а у Саши все клокотало внутри, как-то сразу нахлынули давно забытые чувства, которые он испытывал только рядом с собственной матерью. Он был единственным сыном, она воспитывала его одна. Симпатичному и независимому мальчику было тяжело под ее неустанным беспокойным оком. Уже лет с 15 он стал тяготиться ее заботой: «Ты поел?», «Ты надел шарф?», «Ты кашляешь, тебе нельзя гулять допоздна», и всё в таком духе. Она проверяла его телефон, истерикой заставляя сказать пароли, следила за ним в соцсетях и под каждым его постом оставляла комментарии, которых подросток стыдился. Решение поступать в архитектурный университет в столичном городе стало для него бегством от опеки. Мальчик стал усиленно заниматься, на репетиторов денег не просил, боялся, что мать всё испортит. Поэтому приходилось до многого доходить самому, хвостом увиваться за учителями, оставаться после уроков. Подросток начал посещать бесплатные мастер-классы местного художника, который научил его основам