Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы. Станислав Гроф

оболочками жирового вещества, называемого миелином. Предположение, что ребенок ничего не испытывает в течение всех часов этого чрезвычайно болезненного и напряженного события и что протекание рождения не оставляет в мозге никакого следа, весьма удивительно, ибо известно, что способность памятования существует во многих более низких формах жизни, у которых вообще нет коры головного мозга. Однако это особенно поразительно с учетом того, какое множество расхожих теорий приписывают громадную значимость всем тонкостям ухода за младенцем и раннему воздействию друг на друга матери и ребенка, включая пеленание. Столь вопиющее логическое противоречие, возникающее при строгом научном размышлении, невероятно и, должно быть, является результатом глубокого эмоционального подавления, которому подвергается память о рождении.

      Люди, доходящие в своих внутренних изысканиях до перинатального уровня, начинают испытывать необычайно сильные чувства и телесные ощущения, зачастую превосходящие все, что считается возможным для человека. Как я прежде упоминал, эти переживания представляют собой весьма странную смесь и сочетание двух решающих сторон человеческой жизни – рождения и смерти. Они включают в себя ощущение тяжелого, опасного для жизни заточения и отчаянной и решительной борьбы за то, чтобы освободиться и остаться в живых. Теснейшая связь рождения и смерти на перинатальном уровне отражает то обстоятельство, что рождение является потенциально опасным для жизни событием. И на самом деле в ходе него и ребенок, и мать могут потерять свои жизни, а дети могут рождаться совершенно синие от удушья и даже мертвыми, и их требуется возвращать к жизни.

      Как указывает название, важнейшим ядром перинатальных переживаний является повторное проживание различных особенностей хода биологического рождения. Они часто включают в себя подробности фотографической точности и встречаются даже у людей, у которых нет никаких умственных представлений о своем рождении. Воспроизведение изначальных событий рождения может быть очень убедительным. Через прямое переживание мы можем, например, обнаружить, что рождались ягодицами вперед, что при родовспоможении использовались щипцы или что мы родились с обмотанной вокруг шеи пуповиной. Мы можем ощущать беспокойство, биологическое неистовство, физическую боль и удушье, связанные с этим потрясающим событием, и даже в точности распознавать тот вид анестезии, что использовался при нашем рождении.

      Это часто сопровождается различными телесными проявлениями, которые внешний наблюдатель может отметить. Положение и движения тела, рук и ног, так же как вращения головы, ее наклоны и повороты могут в точности воспроизводить механические стороны данного вида родов даже у людей, у которых нет о них и элементарных представлений. Синяки, припухлости и иные сосудистые изменения могут неожиданно появляться на коже в тех местах, где налагались щипцы или на голову давила стенка родовых каналов, либо где