Святое дело. Михаил Серегин

правила?

      – Отец Василий сам виноват, – не признал своей неправоты Бачурин. – Нечего было в чужие дела соваться.

      «Аудитория» напряженно внимала. «Бачурин... интересно... – думал священник. – Раз Костя его знает, значит, местный, хотя... могли и из района в больницу доставить...»

      – А чем это вы тут занимаетесь, что к вам и сунуться нельзя? – спросил священник и, предупреждая ответ, добавил: – Ну что девку чуть не задушили, это я видел. Так это перед господом тягчайший грех! Я уж не говорю, что статья за это «светит».

      – Никто бы ее не задушил, – устало махнул рукой Бачурин. – Вон, она вам и сама скажет...

      – Да чего ты с ними церемонишься, Бача?! – пьяно крикнули из толпы. – Навешать обоим по роже и всего делов!

      – Ша! – властным жестом остановил нежелательное вмешательство предводитель. – Я тебе ставки делать не мешал, и ты мне не мешай.

      – Ставки? – Поп и врач переглянулись. – Вы что, ставки на них делали?

      – А что, нельзя? – усмехнулся Бачурин. – Тогда, может быть, сразу побежите в налоговую стучать? Давайте, я не держу.

      Он повернулся к своим.

      – Так. Попа и Константина Ивановича в лодку и домой. А ты, Верка, вперед – отрабатывать!

      – Я не виновата, Бача! – заныла пышнотелая красавица. – Ты же видел, мне поп помешал...

      – Брось, Верка! – весело загоготали в толпе. – Все видели, что ты уже пузыри пускала! При чем здесь поп?! Ты сама подписалась! Никто за язык не тянул!

      – Ну, ребята... – жалобно заканючила Верка. – Мне просто деньги были нужны...

      – Всем бабки нужны! – агрессивно отреагировала дамская половина. – Продула? Ну и вперед, пацанов обслуживать!

      Отец Василий почувствовал, как к его лицу начала толчками приливать кровь. Ничего себе, молодежь развлекается! Такого паскудства в Усть-Кудеяре никогда не было, даже среди шанхайских.

      Он шагнул к Бачурину и жестко взял его за плечо.

      – Я вам не позволю.

      – А чего ты меня лапаешь, поп? – усмехнулся Бача. – Я тебе что, девка? Вон, Верку лапай...

      – Ты за все это ответишь, – с угрозой произнес отец Василий.

      – Никому я не отвечу, – усмехнулся Бача. – Я ставок не принимал и тем более не ставил; мне эта Верка вообще по барабану. Как она там с пацанами договаривалась? Меня это не касается. Так, Верка?!

      – Да, – опустила волоокие глаза вниз пышнотелая красавица.

      – Ну и вперед! – подвел итог Бачурин и требовательно огляделся по сторонам. – Свет! Почему мало света?!

      В воздухе повис тугой, маслянистый запах соляры, и со всех концов поляны вспыхнули факелы из намотанного на толстые сучковатые ветки пропитанного горючим тряпья.

      – Пойдем отсюда, Мишаня, – тронул священника за рукав Костя. – Нам здесь делать нечего. Пусть сами разбираются.

      – Ну уж нет, – возмущенно тряхнул кудлатой бородой священник. – Это мой город, и я не позволю всяким вахлакам здесь пакостить!

      Он решительно шагнул вперед и ухватил парня, ведущего Верку за руку в центр поляны, за тонкую шею. Тот захрипел и задергался, но ни