Анархия. Мастерство свободы и ущерб смертей. Анна Олеговна Князева

женщина…

      – И мужу помогла, а он говорил я бомж, и работу нашли… – намекнула она на то, что с ним сделала, – но мы поженились и счастливы, планируем дом в ипотеку брать…

      – Идите в храм или монастырь… – послал я её, – и просите у бога помощи, бог не оставит…

      – Обратитесь к батюшке, – обиделась она на то, что я её послал, – я думаю вам помогут…

      – Обрисуйте ситуацию… – уточнил я от чего мне обращаться, – наверняка есть организация, что помогают людям… и не опускайте рук…

      – Я думаю, что это испытание… – пояснила она мне, – и жизнь начать заново с нуля…

      – Бог помощь… – отшил я её, уже на скорости убежав.

      Я не ведал в тот момент, что и они не долго поживут после издевательства. Я на столько тогда был туп… На столько беспомощен, что ко мне через два метра уже подошла какая-то Ирина из ВДА.

      – Здравствуйте, – соблюдала она вежливость, – Константин, не сдавайтесь.

      – Тяжело, больно, обидно, но думается, что самое худшее уже позади, – отшил я её соболезнование, – Ищите работу.

      – И вы, – кивнула она мне, – Можно в монастырь трудником пока.

      – Либо найти подработку, хоть без оформления, – стебался я уже над этими кувертами, –  Есть почасовая оплата, если на билет.

      – Господи, дай сил Вам, – поблагодарила она и ушла, – Держитесь!

      Я также шёл прямо по дороге и не знал, что мне и делать. На встречу шёл мужик с лопатой и кастрюлей с чем-то. Я побледнел. Он представился Сергеем:

      – Что бы не произошло, – внезапно сказал он, – Вероятность умереть от голода в 21 веке пусть даже и не в самой богатой и благополучной стране мира практически сведены к нулю.

      – Я не понимаю вас, – сказал я ему. Он открыл кастрюлю и там были человеческие зародыши. Он кинул в меня одним и продолжил говорить за мной следуя:

      – Да, – утвердил он, что знает мою реакцию, – они есть, но, если уж только совсем пассивно принять ситуацию.

      – Зачем вы это делаете, – убегал я от него, как мог, – людоеды! Людоеды! Бесы! Бляди!

      – Вы можете сделать что-то более эффективное, – смеялся он, меня с кастрюлей в руках нагоняя, – Например, найти какой-то угол и лечь там, свернувшись калачиком.

      – При даже минимальной активности возможность голодной смерти в настоящее время сведена к нулю, – объяснил я, – Даже если вы намеренно захотите это сделать вам этого не позволят, Поместив вас в лечебное учреждение и через вену накачав питательными веществами и далее поместив вас в социальное учреждение.

      – Даже в блокадном? – разочаровался он, – в блокадном Ленинграде погибали те, кто абсолютно пассивно принимал ситуацию и переставал выходить из своих квартир.

      – Те, кто активно продолжал сопротивление умерли, – пояснил я ему, – Работал на заводах, рыл окопы, собирал трупы павших.

      – Среди этих людей процент выживших гораздо больше, – согласился он, перестав кидаться достаточно давно от момента нашего обсуждения, – Некоторые живы и по сей день и это в условиях зимы, отсутствия