Расчеловечивание. Камиль Гремио

знаю, что этот мозг необходимо разрушить. Беру тесак для разделки мяса и начинаю рубить его. Мозг податлив, он истекает какой-то дрянью. Вот весенний ручей подхватил лежащие на асфальте куски и повлёк их в канализацию. Ровные дольки мозга плывут на костяных скорлупках, как на лодочках. Вижу, как солдат смотрит им вслед и как он верит в то, что, да, я не сошёл с ума. Но не понимает.

      – От меня останется труп, – говорит он мне.

      – Да! – отчаянно киваю я, – но это – его, его труп! Мы должны уничтожить его.

      Солдат исчезает так же, как до этого – Белый.

      Вот я иду по дороге куда-то домой, и, обернувшись, вижу маленькую, сантиметров тридцать, куклу, стоящую на асфальте и смотрящую на меня. Надо было сжигать, господи, надо было огнём! Срочно нужны какие-нибудь люди. Стреляю в неё, но не могу попасть. Кукла ничего не делает, просто стоит. Вижу милицейскую машину. Белая Тойота Приус, которая всегда припаркована перед УВД. Я делаю так, чтобы она остановилась. Очень боюсь отвернуться и выпустить куклу из поля зрения. Вот я уже в машине, требую увезти меня. Я – солдат. Мне верят и соглашаются. Мы едем быстро-быстро. Двое милиционеров сидят спереди, а я – сзади. Дёргано кручу головой, потому что знаю: он может появиться только внезапно. Пока я вижу какую-то область – он не появится – я мешаю ему появиться, просто видя. За нами едет старая машина. Жигули. Двойка. Синяя. Я говорю им, что кукла точно в ней. Они верят. Нет, без шуток – верят! Включают сирену, мигалку. Разворачиваются. Останавливают едущую за нами двойку. Выходят с оружием наизготовку. Та машина покорно ждёт их. И я остаюсь один. Попадаю в ту отвратительную ситуацию, когда надо кричать, но не получается. Просто не могу закричать. Понимаю, что пока мы стоим на месте, я в опасности. И что их нет в машине, что я – один. Одному быть нельзя просто ни в коем случае! Мерзкий скрежет дерева по дереву раздаётся прямо у меня над ухом. Бешено мечусь по тесному салону, закрывая все двери и надеясь на законы физики, которые не позволят ему пробраться внутрь просто так. Понимаю, что он идёт. Слышу музыку: кто-то из милиционеров забыл свой сотовый телефон в салоне. А потом я понимаю, что это я. Я вчера ночью забыл отключить будильник. И он с силой выхватывает меня прямо из милицейской машины.

      Сон.

      Распахнув глаза, я резко сделал глубокий вдох.

      Таких нехороших и цепляющих за самые внутренности кошмаров я не видел уже минимум лет пятнадцать. Кто-то топтался в комнате, что-то передвигал, с кем-то разговаривал. Когда я пришёл в себя, то увидел, что прямо возле меня, зачем-то наклонившись к моей голове, сидел Джонни. У него было странное выражение лица. Оно рябило и он казался невероятно похожим на Белого и того, другого солдата из моего кошмара.

      – Которые собираются в зельты, которые собираются в зельты, которые собираются в зельты, – бормотал Джонни.

      – Что?! – я резко поднял голову.

      – О, проснулся. Мы переезжаем! – он, словно, тоже вернулся в реальность.

      – Переезд? Опять? – меня трясло, но я старательно контролировал каждую