Полиция мыслей. Власть, эксперты и борьба с экстремизмом в современной России. Алек Эпштейн

по наивности думали, будто что им помнить и что им забывать – сугубо их личное дело. Антизападная и антилиберальная риторика В.М. Гундяева, более всего напоминающая стиль и слог антисемитской кампании позднего сталинизма, отчетливо говорит сама за себя: «На нашу почву были привиты уродливые чужие идеи, – заявил он на Втором Всемирном русском народном соборе в 1995 году. – Деформация национального самосознания… подмена его иным самосознанием, которое условно можно назвать космополитическим». Игнорируя выводы и решения Нюренбергского трибунала, постановившего, что исполнение заведомо незаконных приказов не освобождает от последующей уголовной ответственности, нынешний патриарх сформулировал доктрину, крайне удобную для властей, ведущих очень сомнительную с морально-политической точки зрения войну на Северном Кавказе: «Военный несет ответственность только за выполнение приказа. В силу присяги, клятвы, которую он дает, он освобожден от всех нравственных вопросов. И церковь должна ему помочь в этом». Понятно, что выдавая государству и его военнослужащим столь безграничный кредит в сфере символической легитимации, руководство РПЦ не без оснований надеется на ответное доброжелательное отношение к себе со стороны властей.

      Как справедливо отмечает эксперт Центра Карнеги Алексей Малашенко, Кирилл «активно сотрудничает с государством, добиваясь от него согласия на большую вовлеченность церкви в его политику. Успехом Кирилла можно считать фактический прорыв в области образования, а также получение согласия на присутствие на постоянной основе в вооруженных силах. Ведомая им церковь готова принять самое активное участие в провозглашенной властью “консервативной модернизации”»[8]. И действительно, после интронизации Кирилла вмешательство православной церкви в самые различные сферы значительно возросло, и общественность относится к этому достаточно равнодушно. Гулкое возмущение можно заметить лишь в совсем исключительных случаях, когда, например, в марте 2010 года глава отдела Московской патриархии по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин направил письмо председателю совета директоров «Газпрома», первому вице-премьеру Виктору Зубкову с просьбой продавать российский газ напрямую химическим предприятиям Украины, продемонстрировав при этом недюжинные познания в природе газохимического бизнеса: письмо содержит предложение использовать «толлинговые схемы» либо поставлять газ по ценам, «позволяющим им [украинским химическим гигантам] выпускать конкурентоспособную продукцию»[9]. Кроме подобных случаев, которые, однако, для РПЦ не являются чем-то исключительным[10], общество достаточно равнодушно относится к экспансии церкви, что при благожелательном отношении к ней со стороны президента и председателя правительства делает этот процесс практически необратимым. В начале 2010 года РПЦ был передан в безвозмездное бессрочное пользование Новодевичий монастырь, откуда

8

Малашенко Алексей. Первая годовщина интронизации патриарха Кирилла. Комментарий размещен на сайте Центра Карнеги 1 февраля 2010 г. (http://www.carnegie.ru/publications/?fa=40592).

9

Скоропадский Артем. РПЦ вступилась за украинских химиков // Коммерсанть-Украина. 2010. 19 марта; Белковский Станислав. Бизнес-церковь. Зачем православную веру вписывают в «толлинговые схемы»? // Московский комсомолец. 2010. 6 апреля.

10

Всеволод Чаплин признал авторство письма в «Газпром», заявив, что «таких отправляется несколько десятков каждую неделю». По его словам, в патриархат постоянно «обращаются люди с просьбой ходатайствовать, в том числе по социально-экономическим проблемам», а «ходатайствовать перед светскими властями всегда было в церковных канонах». Цит. по: Воронов Александр, Коробов Павел, Мордюшенко Ольга. Химия и житие // Коммерсантъ. 2010. 20 марта.