Улан. Небо славян. Василий Панфилов

подбирая слова, затем медленно произнёс:

      – Пока они воюют между собой, мы можем не слишком опасаться вмешательства в наши дела.

      – То есть чем хуже у них, тем лучше для нас? – Моментально сообразил младший принц.

      – Верно.

      – Но у нас же самая сильная армия! Зачем так… играть?

      – Сильная – для прямого столкновения. Если схватимся мы с теми же французами, то несомненно разгромим, вот только лёгкой победы не будет – они тоже хороши.

      – Но ведь тогда ты уже разбил их корпус, да ещё почти без потерь? – Непонимающе посмотрел на него сын.

      – Разбил, – кивнул Владимир, – вот только это был далеко не лучший их корпус. Так, войска второй линии, набранные из всякого отребья. Они должны были не столько воевать, сколько давить своим присутствием.

      Король положил руку на рукоять тяжёлой испанской шпаги – привычка при раздумьях.

      – Понимаешь… Мы разобьём французскую армию, но они смогут собрать ещё, а потом ещё… и ещё… Французов просто МНОГО и экономика у них в десятки раз сильней. Понимаешь, что это значит?

      – Понимаю, – мрачновато ответил принц, – на каждый наш выстрел они смогут отвечать десятью. Мы вынуждены будем собирать в полки крестьян и мастеровых, лишая себя урожая и продукции, а французские вербовщики просто соберут всяких бродяг и «лишних» людей. То есть дружба с англичанами…

      – Вынужденная, – кивнул отец, – пока не усилимся достаточно, да пока Россия не соберёт свои силы, Большую Войну мы просто не потянем. А вот они могут даже толком не вступая в битвы заставлять нас держать под ружьём людей, мешая собирать урожай и заниматься производством.

      – Печально…, – протянул Ярослав.

      – Да не слишком, – улыбнулся Владимир, – вот двадцать лет назад было печально, а сейчас перед нами аж два пути: рискнуть и стать в ряд Больших Игроков или остаться одной из сравнительно благополучных, но рядовых стран.

      В России дела обстояли достаточно неплохо – у Павла с Марией родился ещё один сын, Михаил и две дочки – Елена и Елизавета. И здесь, по устоявшейся уже традиции, крёстными были приглашены люди не просто знатные, а – дельные.

      В «Православной революции» достаточно уверенно победили «нестяжатели». Сперва «по очкам», а затем, когда староверы начали массово переходить в «более правильную» веру, уже и «нокаутом». Понятное дело, далеко не все староверы решили вернуться в лоно государственной церкви, но добрая половина, да ещё и за короткий период… Упирающихся староверов снова прижали чуточку сильней, оставив лазейки в виде переселения на Кавказ, в Азию или в Сибирь. Ну и разумеется – в Венедию.

      В Венедию переселялись самые упёртые и к облегчению Грифичей – наконец-то по большей части крестьяне и мастеровые, а не купцы. Но вообще, поток переселенцев из России в Венедию резко упал. Единственное – велись переговоры с относительно небольшой группой донских казаков, упорно придерживающихся староверческого толка. По ряду причин они не желали переселяться