Улан. Танец на лезвии клинка. Василий Панфилов

парня) пироги.

      Гуляли в одном из помещений, которое теоретически считалось штабом эскадрона. На деле же здесь чаще проводились такие вот мероприятия, чем собирались офицеры для работы. Сидели без чинов – всё капральство, а также унтер-офицерский и офицерский состав эскадрона.

      Гуляли – это не столько пили, сколько пели и плясали, причём выйти спеть и станцевать должен был каждый – деревенский этикет… Офицерам не обязательно, но даже брутальный поручик Рысьев – командир эскадрона, с удовольствием спел что-то очень народное – не слишком интересное на взгляд попаданца.

      В свой черёд вышел Игорь. С минуту он перебирал тексты известных песен – местных он не знал, за исключением парочки откровенно "частушечного" вида, а… другие не подходили. Наконец, раскопал что-то более-менее подходящее.

      Летят перелетные птицы

      В осенней дали голубой,

      Летят они в жаркие страны,

      А я остаюся с тобой.

      А я остаюся с тобою,

      Родная навеки страна.

      Не нужен мне берег турецкий

      И Африка мне ка нужна.

      Немало я стран перевидел,

      Шагая со шпагой в руке,

      Но не было большей печали,

      Чем жить от тебя вдалеке.

      Немало я дум передумал

      С друзьями в далеком краю,

      Но не было большего долга,

      Чем выполнить волю твою.

      Пускай утопал я в болотах,

      Пускай замерзал я на льду,

      Но если ты скажешь мне слово.

      Я снова все это пройду.

      Надежды свои и желанья

      Связал я навеки с тобой,

      С твоею суровой и ясной.

      С твоей непростою судьбой.

      Летят перелетные птицы

      Ушедшее лето искать.

      Летят они в жаркие страны,

      А я не хочу улетать.

      А я остаюся с тобою,

      Родная моя сторона,

      Не нужно мне солнце чужое,

      Чужая земля не нужна.

      Песня произвела неоднозначное впечатление – вроде бы и понравилась, но так – слишком уж непривычная.

      – А танцы у тебя тоже… такие, – неопределённо покрутил рукой поручик. Хмыкнув, Игорь вышел на середины и начал танцевать Барыню. Уже через десяток секунд зрители повскакивали из-за столов и начали пританцовывать вместе с ним. Через несколько минут попаданец прекратил плясать, но начали остальные уланы, пытаясь повторить его коленца.

      Поручик протиснулся с парню, обнял его и негромко сказал на ухо:

      – Вот теперь я верю, что ты Русин.

      Глава девятая

      С наступлением холодов совместные учения почти прекратились – пусть и нельзя Петербургскую зиму назвать особенно снежной, но сочетание грязи с заморозками тоже неприятно и опасно – лошади ноги ломают "на раз". Просто ездить верхом не слишком опасно, да и индивидуальные занятия проводить можно, пусть и с осторожностью, но вот что-то более-менее массовое – нельзя.

      Уланы скучали и соответственно – искали себе занятия. Какое? Да в основном – пьянствовали…