Живые из Атлантиды. Елена Серебрякова

офицера он знал в былые времена. Тот служил в разведочном отделе и славился талантом водить противника за нос. Судя по всему, Сергей Семенович разведчик и опытный агентурист. Но чем он, бывший офицер, бывшей армии, бывшей империи, немолодой инвалид может быть интересен разведке. Если считать по-старому, то он деклассированный элемент и в лучшем случае разночинец. Получается, что дело не в Иволгине. Неизвестно, чем занимается Вернер. Эстония издавна служила подмастерьем у Германии. В конце концов Иван запутался в своих рассуждениях и незаметно для себя заснул.

      К поискам истины он вернулся уже утром. Мысль работала четко и ясно. Советы интересуют разработки Вернера в области радийной связи.

      – Ну что, Иван Алексеевич? Вам понравилось в новых, с позволения сказать, апартаментах? Конечно не «Савой» или «Англитер», но противных рож поменьше, да и воздух совсем другой, – начал вторую беседу Сергей Семенович.

      – Весьма Вам признателен, но скажите, давно живу, что хотите взамен? Чем буду обязан?

      – Иван Алексеевич, Ваш настрой мне понятен. Понимаю, многовековая монархия, традиции, закрепленные историей… Этого никто не отрицает. Попробую никого не обличать, не обвинять, подойдем с позиции – каждая сторона в определенный исторический период хотела для России и ее народа процветания. Это движущий мотив и тех, и этих. Вы же хотите быть посередине. Не получится. А вернее получится так, что и те, и эти будут считать Вас врагом. Вы умный человек, должны понять меня и занять какую-то сторону. Оставаться хорошим и здесь, и там, значит, быть сволочью.

      – Положим, я занимаю Вашу сторону. Что должен тогда делать? И с ходу еще один вопрос:

      – Разрешено ли мне свидание с гражданской женой? Здесь нет подвоха. Просто давно Антонину не видел.

      – Иван Алексеевич, если Вы думаете, что я с широкой улыбкой и распростертыми объятиями дам добро, то ошибаетесь. Отвечу так, всему свое время. Мне очень нужен ответ на мой главный вопрос. А теперь скажите – опер достал из пачки фотографию размером девять на двенадцать, на которой был изображен мужчина лет сорока, в пиджаке, сорочке, галстуке. На Иволгина смотрел постаревший поручик Прохоров.

      – Вы знаете этого человека?

      – Это поручик Прохоров Тимофей Романович. Знал его как храброго и дисциплинированного офицера.

      – А вот этого субъекта знаете?

      Сергей Семенович достал такую же фотографию, на которой был изображен мужчина старше Прохорова, но совершенно незнакомый Иволгину. Отрицательно помотав головой, Иван Алексеевич услышал настораживающий вопрос:

      – Среди Ваших однокурсников по училищу проходил Очкасов Сергей Иннокентьевич.

      – Да, впоследствии жандармский ротмистр. Служба в охранке досталась ему «по наследству», от отца. Большего не знаю.

      – Никогда с ним не встречались? Говорят, он проявлял активный интерес к своим сослуживцам.

      – А что Вы имеете в виду?

      – Его появление в доме вашей гражданской жены или по месту вашей работы на конезаводе.

      – Во-первых,