Второе первое впечатление. Салли Торн

из женских романов. Его улыбка демонстрирует хорошую работу дорогого дантиста. Лично мне Джерри говорит: – Наслышан, наслышан о вас от своей команды в штаб-квартире. А вы гораздо моложе, чем я думал.

      – Мне это часто говорят.

      Татуированный Парень широко ухмыляется, демонстрируя не менее хорошую работу дорогого дантиста.

      Я встречаюсь с Татуированным Парнем глазами:

      – Извини, но у меня сейчас деловая встреча. – Что означает: «Убирайся отсюда».

      – Это мой сын Теодор. – Джерри поворачивается к парню. – Подойди и представься.

      – Привет, я сын этого человека, – сделав тупое лицо, говорит Теодор, и Джерри хмурится. – Малолетний отпрыск Прескоттов.

      – Ты можешь хотя бы раз в жизни быть серьезным? И, ради всего святого, отпусти черепаху. Прошу прощения, – нарушает неловкую тишину Джерри, когда Теодор выходит наружу выпустить пленницу.

      Единственное объяснение сегодняшнего визита – то, что я каким-то образом по-крупному облажалась. Я перебираю в памяти все детали разговора на автозаправке. Да, я была резкой и грубой с Теодором, но ведь он назвал меня старухой. Может, одалживать деньги незнакомцам противоречит корпоративной этике ДКП? А может, я поцарапала мотоцикл Теодора, уезжая с заправки?

      Я уволена. Вот в чем дело.

      Я одним махом уволена и лишена крова над головой, и прямо сейчас Теодор Прескотт со своей шикарной шевелюрой возвращается в офис, чтобы стать свидетелем моего позора.

      – Все в порядке, – говорит Теодор, расшифровав язык моего тела: жертва лицом к лицу с убийцей. – Нет, Рути, все действительно в порядке. Не дрейфь.

      – Прошу прощения, это немного неожиданно, – смеется Джерри, звонко и фальшиво, и я понимаю, что он тоже нервничает.

      – Не хотите ли присесть? – Я показываю на крошечный круглый столик и наливаю воду в стаканы.

      Мелани садится и резким движением бедер придвигает офисное кресло к письменному столу:

      – Я буду записывать.

      В глянцевый блокнот, мысленно хрустя попкорном.

      Она стреляет в Теодора блестящими карими глазами примерно каждые пять секунд, отсекая от него сегмент за сегментом до тех пор, пока не получает всю нужную ей информацию. Что меня безумно раздражает, поскольку мне этого тоже хочется.

      – Мне нравится твоя татушка. Это ведь дай-доро, так? – Мелани показывает на тату на руке Теодора и объясняет нам с Джерри: – Японский каменный фонарь. Они реально красивые, когда горят по ночам.

      – Мой ни в какую не желает гореть. Как я ни пытался, – отвечает Теодор. – Ты японка?

      – Наполовину. – Мелани явно стремится развить тему (сама, без наводящих вопросов). – Мой папа из Киото, и моя мама познакомилась с ним, когда… – Она замолкает, почувствовав на себе мой злобный взгляд. – Простите. Вернемся к делу. – Она ставит в блокноте сегодняшнее число.

      У меня возникает на редкость странная мысль: «Мелани не знает о розе у него на предплечье. Эта роза моя. И спорим, его фонарь сияет всю ночь».

      – Уверен,