Страшные истории для маленьких лисят. Большой город. Кристиан Маккей Хайдикер

прошептала П-838 из своей норы.

      Она была бетой, самкой-производителем, беременной следующим поколением лисиц Фермы. Правда, живот у неё ещё не показался.

      – Готовы, – ответил О-370. Это был лисёныш-омега. Его нора примыкала к норе П-838.

      – Только рассказывай на этот раз правильно, – сказал Н-211. Нора недоростка располагалась позади норы О-370 в ряду, что стоял ближе к лесу, с которым граничила Ферма. – Юли никогда не кусал Булькожажда за тысячу задниц. У булькожаждов вообще не бывает тысячи задниц!

      П-838 приподняла бровь:

      – А куда, по-твоему, уходит еда из его тысячи пастей?

      О-370 громко прыснул. Он никогда в жизни не видел ни одного существа с тысячью пастей. Не говоря уж о тысяче задниц. Но это не мешало ему всматриваться сквозь сетку норы вглубь леса и воображать себе немыслимое создание, чьи пасти заполонили сумрачную тень.

      – Только рассказывай, чтоб было страшно, – сказал Н-211. – Вот так.

      Он защёлкал зубами в разные стороны, пытаясь изобразить, как щёлкают разом бесчисленные пасти болотного чудища из старой истории. Со стороны же смотрелось так, будто он ловит муху и никак не может поймать.

      О-370 расхохотался:

      – Не убейся, Двести одиннадцатый.

      Н-211 прыгнул и прижался лапами к сетке, разделявшей их норы:

      – Везёт тебе, что меня там нет! Я б тебе рожу отбулькожаждал!

      – Да я б отъюлил твою тысячу задниц! – ответил О-370, бросаясь на сетку со своей стороны.

      И оба кинулись в драку сквозь проволочные переплетения сетки. Щёлкая клыками и напирая на шаткую преграду, каждый пытался опрокинуть другого на спину. Как и большинство других драк, эта тоже закончилась ничьей, и лисёныши попáдали в норах, завывая от воображаемых ран.

      – Моё лицо! – кричал О-370.

      – Мои задницы! – скулил Н-211.

      И оба зашлись от хохота.

      Н-211 приходился О-370 двоюродным братом, да ещё был ему лучшим другом. Разумеется, своей дружбой они прежде всего были обязаны тому, что их норы находились бок о бок. Однако О-370 был совершенно убеждён, что его поместили рядом с самым классным, самым весёлым лисом на всей Ферме. Они с такой неистовостью пожирали истории о Юли и Мии, с какой не пожирали даже еду, которую им давали два раза в день. И когда остальные лисы укладывались спать, они вдвоём принимались разыгрывать приключения из этих историй – насколько им позволяли сетчатые норы, которые были в два хвоста шириной и в два хвоста глубиной.

      – Кхм, – прочистила горло П-838.

      Н-211 улёгся, подпихнув под себя лапы, а О-370 остался стоять. В самые захватывающие моменты историй ему нравилось чувствовать под собой ноги.

      Деревья раскачивались и скрипели. П-838 прикрыла глаза:

      – Болото разинуло влажную глотку и поглотило Юли и Мию целиком.

      – Хе-хе-хе, – противненько захихикал Н-211.

      О-370 опустил ресницы, и в размытой картинке ему привиделось, как поникли обросшие серым деревья, как из-под палой листвы проступили омуты чёрной воды.

      – В вышине, в спутанных ветках, – продолжала П-838, – сидели белые, точно призраки, птицы. Заметив лисёнышей, они подняли головы к небу и защёлкали