Всё, что нужно мне. Юлия Резник

мной пакетов.

      – Вино. И подарки…

      – Не нужно было так тратиться…

      Я проигнорировал ее замечание. Слишком унизительным оно было. Снял пальто. Бросил его на столик для мелочей и нерешительно замер, сунув руки в карманы. Сердце бухало в груди, как ненормальное. И я медлил.

      – Этель, детка, смотри, кто к нам пришел… – Снова ноль внимания. Соня смущенно повела плечами: – Извини, я довольно редко разрешаю ей смотреть телевизор, поэтому тот – вне конкуренции. Этель! – чуть повысила голос.

      Малышка, наконец, оторвалась от экрана. Перевала взгляд на нас и тут же спряталась за подлокотником.

      – Стесняется. Ты проходи… Дай ей время. Пусть она немного привыкнет.

      Хороший план. Мне тоже нужно было как-то привыкнуть. Справиться с тем пожаром, что разгорался внутри и несся огненной лавой по венам. Я, то и дело оглядываясь, пошел вслед за Соней в кухонную зону, отделённую от гостиной огромным островом.

      – Я накрыла здесь. Ничего?

      – Ничего.

      – Откроешь вино?

      – Да, конечно.

      Пальцы немного подрагивали, когда я сдирал акциз. Этель наблюдала за нами. А я как коршун следил за ней. Через несколько минут ее любопытство взяло верх над страхом, и она осторожно сползла с дивана.

      – Бокалы на верхней полке…

      Господи, это было так… странно. Разговоры ни о чем, Соня, сервирующая стол. Сюрреализм какой-то. Радоваться бы жизни. А я вспоминал, как хлебал тюремную баланду… Такой дикий контраст!

      – Хай.

      Кто-то дернул меня за штанину.

      – Этель, давай по-русски, окей? Она билингва. Мы с рождения жили в Америке, так что…

      Я кивнул. Скосил взгляд. И уставился в самые голубые на свете глаза. Они улыбались. Не зная, что делать дальше, я осторожно присел. О чем разговаривать с маленькими девочками? Я не знал… Осторожно, боясь испугать, поднял руку и потрогал забавную резинку у нее на голове.

      – У тебя красивая прическа.

      Этель улыбнулась. Значит, угадал… Все женщины любят комплименты, независимо от возраста.

      – Это мама сделала? – оглянулся на Соню. Она стояла в двух шагах. И знаете, что? От ее напускного спокойствия ничего не осталось. С лица сошли все краски… Она закусила губу и переминалась с ноги на ногу, сжав в кулаки руки, будто из последних сил удерживая себя на месте.

      Мама… Я впервые назвал ее мамой вслух. Я впервые думал о ней, как о матери моего ребенка.

      – Угу.

      – Красиво, – как дурак, повторил я. Но Этель, кажется, понравилось. – Я принес тебе кое-что. Видела? Вон в том розовом пакете со всякой дрянью на…

      – Алекс!

      – Со всякими красивыми нарисованными штуками.

      Этель кивнула и, неуклюже подпрыгивая, помчалась к подаркам. София с шумом выдохнула. Интересно, она вообще не дышала все это время? – мелькнула злая мысль.

      Было невыносимо унизительно. Но я, наверное, должен был это сделать. Я полез в карман, достал сложенные бумажки. И протянул ей.

      – Ч-что это?

      – Я