Аурлийский цикл. Книга 1.­­­­­­­­­ ­­Отчаяние. Константин Лебедев

пробубнил себе под нос Иона.

      — Если вам станет легче, на «Последнем шансе» также будет присутствовать один из серых плащей, — немного успокоил остальных капитан.

      Офицеры замолчали и опустили свои взгляды на стол. Если уж адмирал, которого никто не мог обвинить в неуважении к традициям, принял это решение, значит, иного выхода действительно не было.

      — Уверяю вас, я не доставлю много проблем. Ежедневно я буду проводить службу на палубе, а всех желающих исповедаться буду ожидать в своей каюте, — послышался из-под маски гулкий голос, излучающий уверенность.

      — Думаю, многие матросы в душе обрадуются, узнав, что на борту будет священнослужитель, — неуверенно-ободряюще проговорил Пит, пытаясь сгладить ситуацию.

      Повисла неловкая пауза, за время которой Йон успел занять свое место за столом. За следующий час атмосфера в комнате вновь стала возвращаться в благоприятное русло. Главная заслуга в этом была, конечно, мистера Грина, оказавшегося способным рассмешить товарищей даже в такой ситуации. Помогало и обильно поглощаемое офицерами вино. Дополнительной неловкости добавлял тот факт, что все это время Йон сидел молча в центре стола, наблюдая, как едят остальные. Обет, даваемый рыцарями ордена святого Ролана, запрещал открывать свое лицо кому-либо.

      Когда все уже начали забывать о присутствии инквизитора за столом, в коридоре послышались шаги. Три художника, держащие в руках свернутые в свитки холсты, появились перед мореплавателями. По традиции, каждый из них делал эскиз рисунка офицерского состава будущей экспедиции. Тот художник, чьи наброски больше нравились объединенному совету морской академии и адмиралтейства, получал заказ на изготовление картины. Когда экспедиция оканчивалась или появлялась информация о ее печальной судьбе, картина занимала свое почетное место в коридорах дворца святого Патрица.

      Офицеры подошли к камину, чтобы быть запечатленными для истории. Кэр старался оставаться неподвижным, но мышцы на лице непокорно дергались. Все то время, что художники делали наметки своих будущих шедевров, он думал о том, доведется ли ему увидеть результаты их трудов. Многие моряки, не вернувшиеся из экспедиций, так и не узнали, в каком виде они сохранятся в памяти будущих поколений.

      Сделав свою работу, мастера пожелали мореплавателям удачи и покинули зал тем же путем, что и пришли. После их ухода офицеры вернулись за стол и несколько часов продолжали свое пиршество. Итан уже начал чувствовать, как вино плавно размягчает его разум. Когда время начало подступать к девятому удару колокола, Кэр заметил, как взгляды его товарищей все чаще и чаще стали задерживаться на шкатулке, расположенной на каминной полке. Колокольный звон моментально прекратил оживленную беседу, парящую над столом. Дождавшись, когда стихнет звон девятого колокола, капитан встал со своего места. Достав из внутреннего кармана плаща запечатанный конверт, он подошел