Нэнси Дрю. Проклятие. Миколь Остоу

то и дело перегорают – такова она, жизнь в современном мире. Но эта скорее взорвалась прямо у нас над головами – разлетелась на осколки, которые нам потом пришлось старательно смахивать с плеч и доставать из волос.

      Я огляделась. Провода нигде не торчат, другие лампы не мигают, а дым сочится только из обугленной.

      – Ай! – вскрикнула Дейзи и поднесла палец к глазам. – Я порезалась!

      Ранка была маленькой, но кровь быстро заструилась по пальцу.

      – Ничего страшного. Порез ерундовый. Подумаешь, капелька крови. Но до чего же это все странно… – Она посмотрела на меня. – Ни в коем случае не упоминай об этом при моих родителях.

      – Странно – это еще слабо сказано. Не бойся, я – могила, – заверила я Дейзи, все еще пытаясь утихомирить пульс и вернуть его в хоть сколько-нибудь допустимые пределы.

      Капелька крови на пальце подруги выглядела устрашающе, точно дурное предзнаменование из сказки. Дейзи еще раз аккуратно взъерошила волосы, проверяя, не осталось ли в них осколков.

      – Надо, наверное, сообщить в администрацию, чтобы сюда прислали уборщиц, – сказала она, оглядевшись. – Удивительно, что мы не поранились!

      Я перевела взгляд на перегоревшую лампу, из которой по-прежнему клубами валил черный дым.

      – Вот уж правда, – сказала я. – Пойдем. Администрации прямо с совещания позвоним.

      Школа «Кин» была немногим младше самого города, и даже в век айфонов тут вовсю работала внутренняя телефонная сеть, так что можно было звонить из одного кабинета в другой.

      Я еще раз внимательно оглядела место происшествия, собирая все детали в крошечный сейф на задворках памяти. Расследовать пока было нечего, но перестраховаться не мешало.

      Дейзи, аккуратно лавируя между кучками битого стекла, многозначительно улыбнулась.

      – Узнаю Нэнси Дрю, – сказала она. – Никогда-то она ничего не упустит!

      – Можно подумать, это плохо.

      Глава четвертая

      В самый разгар собрания редакции газеты «Первая полоса» самообладание наконец ко мне вернулось. Во всяком случае, так казалось со стороны. Я достала из сумки пластырь, протянула его Дейзи, а потом позвонила в кабинет директора. Секретарша пообещала, что осколки немедленно уберут. И на том спасибо – как-никак, описать во всех подробностях происшествие я бы не смогла, это надо было видеть своими глазами. После этого мы с Дейзи могли со спокойной душой окунуться в обсуждение редакционного плана. Мы решили особо не распространяться о случившемся. Собрания и так каждый раз тянулись невыносимо долго.

      Я заняла свое привычное место – села прямо на учительский стол в передней части класса и, взяв в руки блокнот на спирали, стала делать в нем торопливые пометки, иногда прерываясь, чтобы обратиться к тому или иному участнику нашего общего дела.

      – Итак, о представлении пишу я, – проговорила я, сверяясь со списком тем. – Мелани подготовит материал о семьях отцов-основателей. Тео…

      – Дрю, честное слово, я не против разок отсидеться в сторонке, – умоляюще взглянув на