Моя любимая фобия. Евгения Грозд

Впервые. И безумно счастлив от этого.

      – Да, вчера был неприятный вечер, – кивнул я, стараясь ничем не выдать нас. – Спасибо, папе, что подоспел вовремя.

      – Вчера все безумно переживали за вас и… – мужчина нерешительно посмотрел на меня. – И Есения Владимировна тоже.

      Упоминание этого имени заставило невольно дрогнуть в блаженной улыбке, но быстренько скрыл сию оплошность и нахмурился. По моим данным, все пока абсолютно уверены, что между мной и девушкой произошла серьёзная размолвка. Господи, если бы наши размолвки всегда заканчивались так волшебно, я бы ругался с ней не переставая!

      – С нашей горничной я позже разберусь. Думаю, в ваши обязанности это не входит.

      – Да, Марк Игоревич, – дворецкий клацнул челюстью, слегка покраснев. – Но, смею заметить, как раз прислуга тоже входит в круг моих прямых обязанностей, к этому относится как их работа в доме, так и эмоциональное благополучие.

      – Я понял, – поднял вверх ладонь, прекращая ненужный спор. – Вы правы, но я сейчас говорил о Есении не как о прислуге. Думаю, вы не слепы и давно заметили, что девушка мне небезразлична… Как друг, – быстро ввернул конечную фразу, помня о просьбе Еси. – Я хотел бы общаться с ней не только, когда она прибирает мою спальню.

      Управляющий кивнул, явно не до конца понимая в какую сторону ему целесообразней клонить.

      – Это великолепно, Марк Игоревич, но прошу вас не злоупотреблять этим, чтобы мне не делать поблажек для той или иной прислуги, расхолаживая остальной персонал, а также ставя под сомнение свой авторитет, как управляющего.

      – Прошу прощения, я не подумал, – снова кивнул в ответ, уже мечтая прекратить неясный и совсем ненужный мне разговор. – Мой отец у себя или уже уехал в офис?

      – У себя. Что-то передать ему?

      – Нет, спасибо. Я потом сам к нему загляну. Можете идти, Алексей Олегович. И да, не забудьте распорядиться об уборке в моей комнате.

      – Конечно, – управляющий развернулся и собрался уходить, но притормозил, ухватившись за дверную ручку. – Хотел ещё сообщить, что стекло в Зимнем саду заменят сегодня к обеду, а пока раму затянули плёнкой. К сожалению, несколько горшков с цветами спасти не удалось.

      Только сейчас вспомнил о своём вчерашнем выпаде. На душе снова стало тоскливо. Помню, как в тот момент хотел умереть и убить всё то, что так долго взращивал в себе и вокруг себя.

      – Я позже посоветуюсь с Константином Юрьевичем, возможно, получится что-то восстановить или пошлю его в питомник.

      – Неплохая мысль. С вашего позволения, – наконец откланялся Алексей Олегович и скрылся в полутьме коридора.

      Оставшись наедине с собой, посмотрел на картину. ОНА не глядит на меня. Взор опущен куда-то вниз. Пружинки волос прикрывают лик, разрешая мне только вспоминать полюбившиеся сердцу черты. В животе невольно скрутило от желания снова увидеть девушку, прижимать к себе и считать стуки сердца. Осязать кончиками пальцев каждый изгиб тела. Эх, если бы я закончил эту картину! Она бы всегда была со мной – и днём, и ночью.

      Всё остынь! Не доводи