Значит, война!. Элен Форс

ласки мы больше не виделись, а Луккезе мне так и не сказал ни слова. У меня все еще была возможность соскочить с поезда и изменить свою жизнь к лучшему. Жизнь побрасывала мне сотню вариантов, как разорвать порочную связь, еще не окутавшую меня своей паутиной намертво.

      Мне нужно было думать об учебе, а все мысли занимал ОН и его руки, что могли дарить невероятные ощущения. В моих фантазиях пальцы пианиста раз за разом забирались в мои трусики. Я влюбилась не в человека, а в его притягательный образ, который мне нарисовал девственный мозг, больной дальтонизмом – раз не смог отличить чёрное от белого.

      Тонкая тетрадь розового цвета, служащая моим личным дневником, была исписана двумя словами, самыми красивыми из всех, что я слышала – Марко Луккезе. Имя Бога, покорившего моё девичье сердце. И, если внимать слухам в Риме, все девичьи сердца от десяти до пятидесяти…

      Он снился мне, ласкал меня, трогал каждую ночь в моих снах. Это сводило с ума.

      После праздничного ужина мы больше не виделись, и по факту никогда не заговаривали с Марко. Как бы мой мозг ни источал розовую вату с волшебными единорогами, я все же понимала, что парень использовал меня и оставил в туалете. Видимо, таким образом, он хотел мне продемонстрировать, что такое настоящая «похабщина».

      Я никому не рассказала об этом инциденте, чтобы этот случай не навредил папиной карьере. Он не должен платить за мою девичью глупость. Для себя я решила, что буду думать теперь тем, что между моими ушами, а не тем, что между моими ногами, и не подпущу Марко к себе.

      – Лили? – моя новая подруга Эдда вырвала меня из воспоминаний, положив руку мне на плечо. Мы все в школе носили клетчатую форму с гербом гимназии, но Эдде она шла по-особому, в ней она была очень сексуальная и стильная. Девушка улыбалась мне во все свои виниры. – Пойдем пообедаем.

      Киваю и встаю со ступенек, пряча дневник в рюкзак, не хочу, чтобы кто-нибудь видел его.

      Брат Эдды Уго проявлял ко мне открытый интерес, он ухаживал и делал однозначные знаки внимания. Мне льстило это льстило. Парень был очень красивым и популярным в нашей гимназии, многие девушки не отказались бы от отношений с ним. К тому же, семья Эдды и Уго была очень влиятельной в Италии, их отец был в парламенте, участвовал в формировании законов.

      Мы подсели к Уго и его другу Флавио, парни радостно поприветствовали нас. Они были старше, были выпускниками – местной элитой.

      – Ты как всегда прекрасна. – пошутил Уго, щелкая меня по носу и чмокая в щеку. Я состроила гримасу, якобы, не веря ни единому его слову. Мне нравился Уго с хорошим чувством юмора, рядом с ним всегда было уютно и тепло на душе, парень был прямой противоположностью Марко. И в этом была проблема.

      Мне был больше по душе угрюмый и темноволосый Марко со своими разными глазами, чем светловолосый Уго, который много шутил и хорошо учился. Марко был озабоченным и эгоистичным, а Уго хорошим и милым.

      – Пошлите сегодня на гонки колесниц. – Уго вроде бы как обращается ко всем, но смотрел только на меня, это очевидно всем.