Сценарий убийства. Александр Шувалов

запугивали. Лихие балканские хлопцы хотели кинуть покупателей и остро нуждались в моей помощи. Ее я им, размазывая по личику слезы и сопли, клятвенно пообещал. В итоге все разрешилось вполне благополучно. Меня схватили какие-то люди в масках прямо посреди сделки, англичанина, Тахира и Дежана грохнули, а Лека смылся. Толковый был парень, ничего не скажешь.

      Мы вышли из трамвая, перешли через дорогу и быстро двинулись к дому. Успели.

      Бульдожку затрясло, едва я запер дверь. Она плюхнулась в кресло в прихожей и забилась в истерике. Я дал ей время прорыдаться, потом сорвал с нее одежду, затащил в ванную и врубил душ. Сначала горячий, потом холодный и снова горячий. И так несколько раз.

      – Полегчало?

      – Вроде да… – прозвучало в ответ. – Хотя…

      – Без всяких «хотя». Сейчас чуток накатим, и окончательно придешь в себя.

      Накатили, посидели, помолчали. Опять накатили. Бульдожке действительно полегчало.

      – А скажи, – она опять перешла на язык родных осин. – Каково тебе было в первый раз?

      – Намного хуже, чем тебе, – честно признался я.

      В первый раз я грохнул сразу двоих, а может, и больше[7]. Дело было в Афгане. Было мне тогда аж восемнадцать лет, и прослужил я чуть меньше трех месяцев. В Советской армии в мирное время таких, как я, презрительно называли духами и не поручали ничего серьезнее чистки сортиров.

      – А теперь спать. – Я проводил Бульдожку в ее комнату, уложил в кроватку и заботливо укрыл одеялом. – Спи.

      – Мухтар постарается, – прошептала она и повернулась на правый бок.

      Вот и славно. Я еще чуток накатил в гордом одиночестве и тоже направился баиньки.

      Но не успел закрыть глаза, как дверь распахнулась и в комнату влетела Бульдожка.

      – Не спится?

      – Какое-то странное чувство, – призналась она.

      – Значит, надо еще чуток выпить.

      – Какое, к черту, выпить! – и набросилась на меня, как продотряд на деревню.

      Я ошалел, признаться.

      – Ты…

      – Заткнись! – прорычала Бульдожка, срывая с себя то немногое, что на ней было надето.

      Я и заткнулся. А что было делать? Не вопить же: «Помогите! Спасите!» Да и кто бы мне помог?

      Часть вторая

      Глава 6

      Несколько лет назад в личном деле Кондратьева, тогда еще капитана, появилась пометка о наличии аквафобии, то есть панической боязни воды. Сие означает, что я категорически против погружения в нее собственного тела. Даже душ стараюсь принимать непременно в спасательном жилете и под наблюдением как минимум двоих спасателей, а лучше спасательниц. И обязательно из Малибу.

      На деле же с водой у меня сложились достаточно неплохие отношения. Некогда даже вполне хорошие. До определенного возраста я вполне успешно тренировался в бассейне ЦСКА под руководством известного тренера Лисицина в достаточно продвинутой группе, из которой многие ребята и девчонки уходили прямиком в сборную. Я тоже ушел. Точнее, меня попросили. С вещами на выход, после того, как сочли бесперспективным.

      Запись

7

Об этом также рассказывается в романе «Профи».