Удавка для жрицы любви. Марина Серова

была привязана веревка, на самом верху тоже имелись ее отпечатки. Правда, есть одна странность – вся лестница чистая, словно отполированная, а сами отпечатки – размытые. Но это вроде бы и не важно сейчас… В общем, в соответствии с найденными уликами было сделано заключение, что это суицид.

      – А причины вы не выясняли? – уточнила я.

      – У нас и без того дел хватает. Собственно, какая разница? В крови наркотиков обнаружено не было, только водка, причем хорошая доза. Скорее всего по пьянке переклинило, – уверенно отвечал Харченко. – Тем более что, по мнению соседей, семья неблагополучная, да и сама девушка была не ангел.

      В конце концов меня это уже начало раздражать. Почему все, включая сотрудников милиции, уверены в самоубийстве по косвенным доказательствам? Ведь то, что на ножницах, на веревке и даже на лестнице были ее отпечатки, еще не значит, что она повесилась сама. Кстати, как могли появиться ее отпечатки на лестнице слишком высоко? Тем более странно, что в самом обычном пыльном подъезде оказалась довольно чистая лестница – лично меня это навело на определенные подозрения. Впрочем, точные выводы пока делать было все-таки рано.

      – Что ж, спасибо большое! – поблагодарила я милиционеров, и они удалились.

      – Слушай, а как тебе этот Харченко? – закуривая сигарету, поинтересовалась я.

      – Что, не понравился? – улыбнулся Киря. – Если честно, я тоже от него не в восторге, слишком наглый, слишком самоуверенный, да еще с претензиями. Но что поделать: в наше время блат делает все. Он через пару лет, глядишь, и мое место займет.

      – В его интересах сейчас раскрыть как можно больше дел, ведь так? – выпуская дым, усмехнулась я.

      – Ты нашу кашу хорошо знаешь.

      – Даже слишком! Большое спасибо тебе, Вовка, за помощь. Но, чем больше я узнаю, тем больше моя уверенность в том, что Ирину Гришину убили. Только вот кто и за что? Это мне предстоит выяснить.

      На крыльце управления курил уже известный мне Попов.

      – Татьяна, можно с вами поговорить? – обратился он ко мне.

      – Да, конечно.

      Он опустил глаза и стоял, переминаясь с ноги на ногу.

      – Вы что-то хотите мне сказать? – решила я его подтолкнуть.

      – Да, я по поводу этого дела… Понимаете, Татьяна, не было проведено даже минимальное расследование. Чтобы очередного «висяка» не было, они свернули все быстро.

      – Вы правы. Я это уже успела почувствовать.

      – А еще с отпечатками… что-то тут не то. Не знаю, что там конкретно произошло, но интуиция оперативника никогда меня не подводила. У меня впечатление, что девушке помогли повеситься. С какой стати ей самой надо было лезть на самый верх лестницы? Только для того, чтобы там остались ее отпечатки? И где это вообще видано, чтобы в грязном подъезде была ну просто стерильная чердачная лестница?

      – Отпечатки, конечно, вопрос спорный – могла сама оставить, могли убийцы постараться, чтобы сфабриковать правдоподобное самоубийство. Это еще выяснять надо. Непонятно другое: если ей «помогли»