Община 2. Заг Амид

помощниками. Тут было все: знаменитый её борщ, моя любимая жареная картошка с белыми грибами, котлеты, отбивные, салаты и блюдо дня – плов. Стоял он в огромных посудинах в центре каждого из столов. Украшен зеленью и ароматным кусками телятины сверху. Бараниной как-то пока не разжились. От ароматов всего этого даже у меня крышу снесло. Представляю, что творится с гостями, которые несколько дней ничего нормального не ели. По понятным причинам, когда сели за столы, было не до разговоров. Гости прибывали в гастрономическом трансе, пробуя всё новые и новые блюда.

      – Господь всемогущий, – довольно запричитал князь Владимир. – Я сейчас лопну, но не могу остановиться. Что это за еда? Я князь. Один из богатейших людей на киевской земле и её окрестностях, но такого даже представить не мог. Да что там говорить, большую часть продуктов я впервые вижу.

      – Ты в точности повторил слова князя переяславского – Всеволода, когда тот у нас гостил, – засмеялся я. – Вот бери вино запей. Изумительное молодое розовое вино.

      – Я в курсе, что он у вас был, – сказал Владимир, взяв бокал вина из моих рук. – Правда, если верить слухам, то вы разбили его дружину, а самого пленили. Но другие слухи подтверждают, что Всеволод цел и невредим вернулся домой. Кому верить, не знаю?

      – Были у нас с ним небольшие разногласия, – улыбнулся я снова. – Армию его мы действительно разбили. Хотел хитростью нас взять и ночью захватить поселение, за что и поплатился. Не знал он, о мощи нашего оружия. Правда провели с ним воспитательной работу и объяснили, что с нами лучше сотрудничать. Потом отпустили его и выживших воинов домой. Не оставлять же переяславцев без правителя и армии. Соседи все-таки.

      – Милосердно, – с уважением сказал Владимир. – Я б этого крысёныша точно четвертовал. Больно уж он хитёр и изворотлив. Хотел с половцами сразу объединиться и нас разбить. Потом с теми же половцами разругался и проиграл им битву. Воины говорили, что предводитель там один умный был у половцев – Тугарин. Он, будучи в меньшинстве, преломил заведомо проигранное сражение.

      – Могу тебя с Тугариным познакомить, если хочешь. Вот он, собственной персоной, сидит по левую руку.

      Тугарин, в свою очередь, склонил голову в знак приветствия, под удивлённым взглядом Владимира.

      – Максим… – через несколько секунд ступора сказал князь. – Ты умеешь удивлять. Стоит ли спрашивать, как так оказалось, что сам Тугарин сидит возле тебя, как друг, а не половецкий хан?

      – Всё довольно просто, Владимир, – серьезно ответил я ему. – Тугарин был разбит нами и все его люди погибли. Это и стало той точкой в его военной карьере, после которой он решил начать жизнь с чистого листа. С половцами его больше ничего не связывает.

      – Даже так, – снова поразился Владимир. – От куда ж вы такие взялись на этой, забытой богом, земле? Я, словно в другом мире нахожусь. Если это всё ты, Максим, сделал? – провёл он рукой вокруг своей оси. – То твоя ценность для Киевских земель безгранична. Кстати. Не будет ли наглостью с моей стороны просить вас показать оружие, которое так