Не мой отец. Сандра Бушар

больше не прокатит. Ни-че-го.

      Мне это не кажется? Не снится? Женя действительно придавил меня к постели всем телом и забавляется? Благо хоть в одежде. И на том спасибо.

      – Что за новые приколы? – застонала от бессилия. Попыталась сдвинуться с места, но он только сильнее меня пригвоздил. – С каких пор ты позволяешь себе рыться в моих вещах! Это как минимум неприлично! Может, в твоей молодости, при царе Петре, такое приветствовалось, но у нас-то нет! Ты уж как-то адаптируйся к современным реалиям! Ну…

      Серый взгляд странно блуждал по моему лицу, будто ища там что-то важное для себя. Мне от него становилось дурно, щеки краснели.

      – Ой, ка-а-акая пламенная речь! Что-то тебя ничего не смущало, когда ты мне в рабочий портфель с проектом тухлое яйцо в контейнере с дыркой положила… О чем это я? Ты наказана, – на полном серьезе выпалил мужчина.

      Впервые Женя позволял себе что-то подобное. И еще никогда в жизни я не была так зла, как сейчас. Он буквально перепрыгнул все возможные грани!

      – С какого это хера, уточни? – мужчина удерживал мои конечности на месте, посему именно взглядом я попыталась передать весь спектр ненависти, презрения и убийственного желания звездануть чем-то тяжеленьким, которые он у меня вызывал.

      – Следующий раз десять раз подумаешь, прежде чем доверять свою машину всяким долбо… малознакомым парням! – окончательно словесно добил этот уникум.

      – Ты бы предпочел, чтобы я вела пьяная?! – прокричала ему в лицо, извиваясь, как уж на сковородке. А он будто ловил кайф от моей беспомощности. Или отчего тогда так лыбился? Не иначе как слабоумие прогрессировало…

      – Нет, – отмахнулся тот, словно ответственный взрослый, – я бы предпочел, чтобы ты не шастала на попойки.

      В тот момент я поняла, что именно этим и буду заниматься теперь с завидной регулярностью.

      – Аааа! Жить с тобой под одной крышей невыносимо! – закрыв глаза, прошептала обреченно.

      – Полностью согласен. Невыносимо, Марина.

      Я не видела лица Жени, но голос его был на редкость хриплым, низким, глубоким.

      Его руки, удерживающие мои кисти «по швам», вдруг шевельнулись. Я ощутила шершавые пальцы, ерзающие вверх-вниз, будто поглаживающие кожу. Почему-то одна мысль об этом вызвала мурашки даже в желудке.

      – Тогда съезжай, – я сама удивилась тому, как ровно звучала. Во рту пересохло, мысли еще больше спутались. – Прямо сейчас. Без всяких психологов.

      – Я не говорил, что хочу съезжать, Марина. Наоборот. Этого мне хочется все меньше.

      Я резко распахнула глаза, шокированная его странным заявлением, и заметила, что смотрит он совершенно не на меня. Куда-то значительно пониже лица. Очень хотелось бы верить, что привлекла его не моя голая грудь, четко проглядывающая сквозь тонкую розовую майку, а Барби, нарисованная на ткани.

      Мне показалось, что Женя слегка качнулся вниз туловищем, бедра его плотнее вжались в мое тело. Я перестала дышать до болезненного жжения в легких. Понятия не имела, что он собирался сделать, но почему-то не