Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела. Андрей Шарый

      Тюремный корпус (Малая крепость), Терезин

      Транспорты с евреями следовали до станции Баушовиц-ан-дер-Эгер, оттуда измученным людям, в том числе и сестренкам Фишль, приходилось почти три километра брести пешком, железнодорожную ветку до ворот гетто ввели в эксплуатацию только летом 1943-го. К новому месту жительства тащились с тяжелыми чемоданами, с собой позволялось взять по 50 килограммов багажа. Многие везли книги и любимые безделушки, игрушки для детей, никто не собирался в Терезиенштадте умирать. Официально было объявлено, что евреев, преимущественно пожилых, переправляют чуть ли не в пансионат, в «город, который подарил фюрер», где они смогут спокойно провести старость и переждать войну – под надежной охраной четников (жандармерии) протектората Богемии и Моравии и контролем СС. Многие в это верили или хотели верить, поскольку верить больше было не во что.

      Вот в чем заключалось отличие Терезиенштадта от других гетто: нацисты активно использовали его в пропагандистских целях, демонстрируя представителям нейтральных государств и международных гуманитарных организаций вроде комитета Красного Креста в качестве примера того, как в немецком рейхе «на самом деле» обходятся с еврейским населением. Самый известный из таких проверочных визитов состоялся летом 1944 года. Глава делегации швейцарец Морис Россель, судя по составленному им позже отчету, за время шестичасового пребывания в Терезиенштадте поверил сказкам Йозефа Геббельса и не догадался, что накануне его появления несколько тысяч человек, преимущественно старых и слабых, отправили в Аушвиц, чтобы город-гетто не выглядел слишком уж перенаселенным, а его обитатели не казались слишком уж истощенными. Но «не казались» они только швейцарскому представителю и двум его датским коллегам, потому что свободного выхода из гитлеровского «города счастья» не существовало: мужчины здесь не имели права встречаться с женщинами, здесь нельзя было иметь деньги и ценные вещи, здесь не знали понятия «приватность», изнурительная работа на благо рейха здесь продолжалась от рассвета до заката, а внеочередной транспорт в концлагерь был распространенным способом наказания за малейшее нарушение полутюремного режима.

      К приезду делегации Красного Креста Терезиенштадт тщательно подготовили. На плацу устроили музыкальный павильон, оркестр играл легкую музыку, в центре города открыли кафе, даже несколько магазинов, соорудили детскую площадку. Учредили отделение банка, который ведал хождением специальных денежных единиц. За стенами Большой крепости эти украшенные магендавидом купюры не имели никакой ценности. Улицы гарнизонного города получили красивые названия: Озерная, Парковая, Замковая. В тех же показушных целях в гетто, имевшем внутреннее самоуправление и находившемся отчасти на самообеспечении (евреи работали, в том числе удовлетворяя всяческие потребности города), допускались кое-какие развлечения. Так случилось еще и потому, что в Терезиенштадт попали многие