Кайтусь-чародей. Януш Корчак

назовёшь ослом? – интересуется шестиклассник.

      – И назову. И ослиные уши тебе приделаю.

      У Кайтуся в кармане было зеркальце, которым он пускал солнечные зайчики – даже в классе, во время уроков. Подаёт он его шестикласснику и говорит:

      – На, посмотри.

      А сам напряг мысль, напряг чародейскую волю. Пожелал. Повелел.

      Смотрит шестиклассник, а у него вытянулись, выросли уши. И тут же всё исчезло.

      Что? Как? Взаправду или только померещилось?

      – Откуда у тебя такое зеркальце? Продай. Научи, как делается.

      Ребята даже про драку забыли. Думают, какой-то фокус.

      – Отдай! – медленно, с усилием говорит Кайтусь.

      Перепугались ребята. Видят: стоит он бледный-бледный, даже губы посинели. Опёрся о стену.

      Разбежались. Кайтусь один остался.

      «Трудное, должно быть, волшебство – превращать людей в животных, раз одни уши у меня столько силы отняли».

      Одиноким чувствует он себя и слабым.

      По-другому всё это Кайтусь представлял, когда хотел стать чародеем.

      А вот тринадцатое, и последнее, волшебство в том месяце – с мухами. Учитель объясняет. Кайтусь не слушает. О чём-то думает. Забыл даже, где он и что вокруг происходит.

      «Интересно, а роза, которую я дал учительнице, тоже исчезла? Или, наоборот, она никогда не увянет, не засохнет, потому что волшебная, чародейская?»

      Смотрит Кайтусь на печь, на потолок, на стены.

      А на печке муха.

      Муха бежит вверх быстро-быстро, словно спешит, боится опоздать. Потом останавливается, как будто что-то вспомнила, и обратно. И так три раза – вверх-вниз, вверх-вниз по печке. А после вспорхнула и улетела.

      Интересно, что она искала на печи? Чего испугалась?

      Смотрит Кайтусь, а муха на стене сидит. И точно так же: три раза вверх, три раза вниз. Та же самая, что ли?

      А на потолке четыре мухи: две большие, две маленькие. И так смешно прогуливаются парами. Прилетела пятая.

      Повернулся учитель и смотрит на класс.

      – Усвоили?

      Испугался Кайтусь, что учитель велит ему повторить.

      И вдруг подумал: «Пусть муха сядет учителю на нос».

      Муха тут как тут: сидит на носу и ждёт дальнейших приказаний.

      «Пусть три мухи… Нет, пять!»

      Пожалуйста, на носу учителя сидят пять мух.

      Он согнал их, но они тут же возвратились.

      Мухи ведь ужасно назойливые.

      Всё было бы хорошо, если бы на этом кончилось.

      Но уже не Кайтусь, а словно кто-то другой внутри него приказывает: «Пусть тысяча, нет, десять тысяч мух сядут на нос учителя!»

      И мгновенно в открытые окна влетают тучи, полчища мух.

      Кайтусь полез под парту, будто у него ручка упала.

      Учитель не то что-то сказал, не то крикнул. Тишина, и только – ж-ж-ж-ж! – жужжание.

      Выскочил учитель из класса, дверью грохнул.

      И сразу смех. Топот. Ребята радуются, колотят по партам.

      Кайтусь вылезает из-под парты, а мухи стаями вылетают в окна.

      Входит директор