Письмо на небеса. Ава Деллайра

вопрос, но решила вместо этого задать свой:

      – Ты идешь в пятницу на танцы?

      – Не знаю. А ты?

      – Иду ли я на танцы?

      Он одарил меня взглядом, говорившим: «ну да, разве это не очевидно?».

      – Тоже пока не знаю. Но наверное, пойду. Меня пригласили.

      Скай окаменел. Клянусь, я видела, как напряглись мышцы на его руке.

      – Кто?

      – Один парень, – тихо промямлила я. – Но я даже не знаю, хочу ли вообще на них идти. Знаешь, на таких мероприятиях часто все идет совсем не так, как должно было.

      – Мэй была твоей сестрой? – ни с того ни с сего спросил Скай.

      Я застыла. В голове вихрем проносились вопросы. Откуда он знает? В этой школе никто, кроме миссис Бастер, не спрашивал меня о ней. Может быть, у Ская есть друзья, которые учатся в Сандии? Он и сам – ровесник Мэй, учится в одиннадцатом. А может, он сам учился там до того, как перевелся сюда? Это вполне возможно.

      – Да, – наконец выдавила я.

      – Ты похожа на нее.

      – Правда? – Казалось, будто в моей груди кто-то зажег бенгальские огни и из них разлетаются горячие искры. Скай считает, что я похожа на сестру!

      Я никогда не хотела говорить о ней с моими друзьями, но сейчас, со Скаем, мне было так хорошо, как будто он являлся частью тайного мира Мэй. И он не задавал ненужных вопросов. Он просто сказал:

      – Да. У тебя такие же глаза.

      Мы опять ненадолго замолчали.

      – Не знаю, приду ли я, – проговорил Скай.

      – На танцы?

      – Да.

      – Ты должен.

      – Почему?

      – Потому что вдруг там на самом деле будет все так, как и должно быть? Как в детстве, когда нам не было грустно на Рождество.

      Скай тихо рассмеялся.

      – Ты много думаешь о таком, да? О том, как все должно быть.

      Я не успела ответить. Подошла очередь Ская, и он купил кусок пиццы, обернутой в фольгу. Взяв ее, он постоял рядом, не зная, что делать: ждать меня или уйти. Буфетчица нетерпеливо побарабанила пальцами по стойке, потому что я смотрела на Ская и задерживала очередь. Я чувствовала, что должна что-то сказать. Скай улыбнулся мне понимающей улыбкой и ушел.

      Искренне ваша,

      Лорел

      Дорогой Курт,

      Вечером перед танцами я ела с папой холодные картофельные блинчики. Звучит уныло, но, по правде говоря, меня это не волновало. Меня тревожило, что у меня нет платья. Я перемерила несколько старых – глупых и с рюшами. Они мне больше не шли. Мне хотелось выглядеть красивой, на случай если на танцы придет Скай и увидит меня. Я пошла в комнату Мэй и открыла ее шкаф со сложенными на полках кофтами с отрезанными горловинами и засунутыми к задней стенке мягкими игрушками. Нашла ее шелковое платье – то самое, красное – и надела его. Оно почти идеально сидело на мне – лишь лиф приспустился на груди (далеко не выдающегося размера). Я почувствовала себя в нем красавицей. Длинный подол разрезан в виде лепестков и усеян блестками, и я кружилась и кружилась по комнате, взметая искрящуюся ткань. Затем наложила на веки дымчатые тени.