Любовь или опека. Diana Panamis

его кем не попадя.

      – Я рада, что вы проявляете такой интерес к моей персоне, но я уже сказала, что не хочу, чтобы меня обсуждали. Я такая, какая есть и если мне не хочется улыбаться, то это моё дело, это не должно никого волновать.

      Викториан снова был в ярости, удивительно как быстро этой девице удаётся его разозлить.

      – Ты просто взбалмошная девчонка. – Он подошёл ближе к ней. – Ты не можешь понять, что они все тебя любят и переживают за тебя, – показал на собравшихся, на шум слуг.

      – Я тоже их люблю и забочусь о них как могу. – Прокричала Шеридан, он назвал её взбалмошной девчонкой. – Повторюсь ещё раз, это моё дело какая я была раньше.

      Девушка развернулась и пошла к лестнице.

      – Почему ты боишься улыбаться и плакать? – следовал за ней Викторин,– это нормально для женщины.

      –Но не для меня.– Ответила она на ходу.

      – Я не понимаю тебя.– Продолжал герцог, идя за ней. – Ты боишься быть слабой? Но почему?

      Шеридан остановилась возле своей комнаты, обернулась, посмотрела на него.

      – Чтобы выжить. – И скрылась за дверью.

      «Чтобы выжить» повторил про себя Викториан стоя возле комнаты девушки.

      Шеридан открыла дверь, Викториан все ещё стоял там. Она вышла и стала перед ним. В её глазах читалась боль.

      – Что значит выжить? – он смотрел на неё.

      – Ничего. – Быстро ответила девушка.

      – Расскажи мне, я хочу тебе помочь.

      – Я справлюсь сама. Я вышла только для того чтобы сказать: что я не буду заставлять вас становиться моим опекуном, угрожая бабушкиным письмом и тем-более не буду вас умолять об этом. Поэтому у вас есть время все хорошо обдумать. – Гордо, но в тоже время спокойно произнесла Шеридан.

      – О чем вы говорите, я же вам сказал что…

      – Я все пойму. – Перебила его Шеридан – если завтра или послезавтра утром вы соберете свои вещи и уедете, я и слова вам не скажу. – После не большой паузы добавила. – Спокойной ночи.

      – Постойте, – остановил её герцог, – нам нужно поговорить.

      – Это ни к чему, поговорим, когда вы все обдумаете.– И ушла.

      Викториану ничего не оставалось как сделать тоже самое и он побрел по коридору.

      «Что с ней происходит, чего она боится? Я совершенно её не понимаю. – Уже позже лёжа в кровати рассуждал он. – « Джозефа уже можно не спрашивать думаю, он не скажет ни слова после всего. Может и вправду убраться отсюда? Но тогда она останется одна. А какое мне собственно дело? Как бы поступил отец? Все хватит думать, нужно спать, а этой девчонке нужна хорошая трёпка, которую я ей скоро устрою».

      Викториан повернулся набок и уже совсем скоро спокойно спал. Усталость взяла своё.

      Шеридан лежала и смотрела в потолок. «Что происходит?» мысленно спрашивала она себя. – Из-за него я сегодня обидела Джозефа, рядом с ним я себя не контролирую. Наверное, будет лучше, если он уедет. Не нужно было всего этого затевать, он сам сказал, что не приехал бы сюда, если бы не его мать. Смирись Шеридан. –