Четвертый принц. Екатерина Бакулина

себя вести, но он так ухмыльнулся.

      – Невинна?

      И столько иронии. Словно она не охрана, а шлюха. И уши вдруг вспыхнули от обиды.

      – Ты меня не знаешь, – сквозь зубы сказала она.

      И вот тут уже отчетливо смутился принц.

      – Прости, – очень честно сказал он. – Я не хотел обидеть. Я… хотел сказать, что ты взрослая девушка и уж наверняка у тебя опыта побольше, чем у меня…

      – Побольше? Опыта соблазнения племянниц у меня нет. Я слышала, какие нравы при дворе. И нет, такого опыта мне не хватает.

      Сложно сказать, что вдруг ее так задело. В ее жизни бывало всякое. И хуже всего было, когда Тео погиб, а она осталась одна. Ей было четырнадцать, уже достаточно взрослая, высокая и крепкая, чтобы на нее смотрели как на женщину, но еще недостаточно опытная, чтобы дать достойный отпор. Всегда считала: повезло тогда, что Карлос оказался рядом.

      – Побольше опыта потому, – сказал Рейнардо, – что я знаю: ты живешь с мужчиной. А я… был с женщиной только один раз, – усилие, чтобы сказать это, едва заметное, но усилие. Голос напряженный. – Я не соблазнял Изабель, скорее она пыталась… а я просто тупой баран… и она обиделась. Но это неважно. Я хотел сказать, если у тебя больше опыта, то ты могла бы взять инициативу в нашей игре. А я подыграю. У меня с девушками не очень…

      Один раз? Да ну? Он уже взрослый мужик, между прочим… достаточно взрослый, чтобы Хене было сложно в такое поверить. Но кто знает этих благородных господ.

      – Ты выглядишь святошей, – тихо буркнула она, – но такие как раз часто оказываются куда опасней. Как волк, знаешь, в овечьей шкуре.

      – Я это учту. – Рейнардо улыбнулся. Допил свое вино.

      – Ты боишься? – спросила Хена вдруг.

      Рейнардо моргнул. Этот вопрос застал его врасплох, но так даже лучше, честнее ответ.

      – Чего? – тихо спросил он. Хена и так теперь видела: боится. Понимает и без ее ответа.

      – Смерти, – сказала она.

      Рейнардо поджал губы, долго молчал.

      – Нет, – сказал он. – Вернее, да, конечно… но больше всего я боюсь не смерти, а боли. Фазил из тех, кто любить вдоволь поиграть с добычей. Не упустит случая. Я боюсь.

      Глядя ей в глаза.

      – Но почему тогда ты согласился?

      – А почему согласилась ты? Подозреваю, потому, что у нас обоих не было выбора.

      Он говорил это честно, как есть. И очень спокойно, приняв все заранее.

      – Я сделаю все, что в моих силах, – сказала Хена, сама понимая, как глупо это звучит.

      – Спасибо, – сказал он. – Слушай… вся эта затея – глупость, и, возможно, будет лучше, если ты тихо сбежишь в порту. Я прикрою, чтобы это заметили не сразу. Тебя долго не будут искать. Моя красивая смерть еще может послужить государству. Твоя – вообще никому не нужна.

      – Ничего красивого в смерти нет, – сказала Хена.

      Рейнардо сжал зубы.

      – Тебе лучше тихо сбежать.

      – Тогда я предам нанимателя, – сказала Хена. – И никто больше не наймет меня на работу.

      – Лучше потерять добрую репутацию, чем жизнь?

      – Нет, –