Почтальон. Максим Исаевич Исаев

же они партизаны! Они такие же бандиты, как и ты! Партизаны с немцами воюют, а вы прячетесь в лесах и воюете с женщинами, детьми, трусы.

      – Немцы меня не раскулачивали, отца в Сибирь не ссылали.

      – Моего отца тоже раскулачили, тоже сослали в Сибирь, ноя не воюю с детьми. Аллах покарает вас.

      – Аллах покарает твоего мужа. Это он мечеть закрыл. Он за русских. Тут нам не нужны русские. Это наша земля.

      – Моего мужа твой отец держал в конюшне вместе с лошадьми. Сироту. Ребёнка. Батраком. Ребёнок в кормушке на сене спал полуголодный. А русские подобрали его, накормили, одели. И ты хочешь…

      – Я хочу жить на моей земле по нашим законам шариата. Без русских, – Насыр не выдержал и почти перешёл на крик.

      – Поэтому ты за немцев? За фашистов? Сколько вас там уже?

      – Много. Хватит, чтобы отомстить гяурам. Это мой долг мужчины.

      – Мужчины? Мужчины на фронте, а вы трусы.

      – Глупая ты женщина, Аба. Твой муж забрал в колхоз наши земли, арестовал моего отца, убил моих друзей.

      – Твои друзья такие же бандиты, как и ты. Вы хотели убить моего мужа.

      – Настигнет кара Аллаха и твоего мужа. Твой муж гяур! Он предал свой народ, он предал Аллаха!

      В комнату заходит третий бандит, шепчет что-то в ушко Насыру. Тот даёт команду второму бандиту сидеть тут, а сам выходит во двор с третьим бандитом. Во дворе Насыра ждал Амир. Он отводит в стороны Насыра и что-то говорит ему тихо, тот произносит: «Иншала! Иншалла!», кивает головой утвердительно, и возвращается в комнату.

      – Повезло твоему гяуру сегодня. Но ничего, мы ещё раз придём. Передай своему нищеброду, что мы встретимся ещё, – сказал Насыр ехидно улыбаясь. Султан резко дёрнулся, пытаясь встать и крикнул злобно на Насыра:

      – Он не нищеброд, он Красный командир!

      Но Насыр не стал обращать внимание и слова глупого мальчишки.

      – Лучше быть нищебродом, чем волком ходит по лесам, – Аба уже подумала, что они уйдут скоро и сказала это без особой злости, а больше с пренебрежением.

      – Дура ты, дура, Аба! Дочь богатого, уважаемого шейха. И такие глупости говоришь! А могло быть совсем по-другому. Сколько раз я сватался! По адатам шариата. А ты вышла за этого оборванца без роду без племени. За гяура.

      – Я вышла замуж за мужчину. А ты трус. И бандит. Тебе не папаху носить, тебе платок надо носить! – Аба перешла на крик з-за слов Насыра про гяура. Насыр резко подскочил, сделал шаг вперёд и тоже перешёл на крик:

      – Ты язык не распускай, женщина! Знай меру! А то я могу и рассердиться!

      Султан тоже подскочил, заслонил собой мать и тоже крикнул на Насыра:

      – Мы не боимся тебя! Мой отец всех вас убьёт как в прошлый раз! Он храбрый! А вы бандиты!

      Второй бандит замечает лежавшую на полу сумку почтальона, поднимает её,

      достаёт из сумки похоронки, показывает Насыру.

      – Заберем. Пригодится.

      После слов Насыра Султан сразу бросается к ним, хватает сумку, пытается вырвать, кусает руку бандита.

      – Отдай мою сумку! Отдай!

      Насыр