Страна свободы. Вячеслав Сергеевич Николашкин

может пройти несколько километров до ближайшей деревни, чтобы подраться, выпить с этими же людьми и пригласить их в гости и те придут. Это, видать, осталось ещё от прадедов в крови, когда Корсика была разделена на юг и север. В них властвовали свои доджи, что приводило к драконовым законам. А когда совсем скучно, то выходят в море для разового пиратства. Всю свою родню они знают до десятого колена и стоят за неё горой. Вследствие этого соблюдается иерархия. Самый старший человек по возрасту в почете и уважении. Именно он-главный в семье. А ребёнку оплеуху мог дать любой взрослый с целью воспитания. Разумеется, если он с этого клана. Если нет, то это считалось оскорблением всей семьи. Последствия могли быть самые кровавые. Это называют вендеттой. Несмотря на всё, корсиканцы не теряют человеческий облик. Живя на таком маленьком клочке земли. Господь одарил их щедро природой и животными для охоты. Это и заснеженные горы, водопады, чистые реки, ледниковые озера, оливковые рощи, цветущие степи, белоснежные пляжи, скалистые морские берега и много ещё. А охота достигла какого-то подобия культа. Постоянные соревнования. Дичь не переводится. Вот только постоянное выжигание сухой травы для того чтобы, росла новая для домашней скотины. Приводит к лесным пожарам. За что местные власти серьезно наказывают всю деревню.

      С. Направился на камбуз, располагавшийся в носу корабля. Открыв дверь, в нос ударил запах вареной гнилой солонины и гороха.

      Где дежурный офицер?

      В гальюне. Ответил кок, указывая на противоположную дверь.

      С. направился по указке. С лева стояли два железных чана. Под ними был разведён огонь на железном листу, пересыпанным песком и обложенным камнем. Кипящее варево не внушало аппетита.

      Солонину вымочили? Горох от червей перебрали? Спросил С.

      Вымочили. Переход короткий, воды не жалеем. Горох юнги закончили два часа назад перебирать.

      Смотри, а то опять изобьют. Или в третий раз попытаются утопить.

      Ещё раз прошу снять меня. Не хочу быть кокам. Готовишь из того, что загнивает. А свежее не дают.

      Так некто не идёт. Профессия новая, неблагодарная и где-то женская. Им проще вытерпеть удары палок и кнута, чем стать кокам. Один только ты боишься кнута. А может, в парашники пойдёшь? Он тоже просит сменить его.

      Нет уж лучше пускай бьют.

      Сделав ещё шаг, С. запнулся об дрова и полупустой мешок с углём. Одной рукой он схватился за подвешенный от крыс окорок, а другой об остывающую печь для духового шкафа. Она использовалась для высушивания подмоченных сухарей.

      Развёл бардак. Почему дрова не в дровянике. Зачем уголь на проходе. Чтоб сегодня на всех подвешенных столах в столовой на завтрак стояли тарелки и ложки. И не дай бог, если я увижу, что в столовой едят не из тарелок. А как обычно, из бочки, по очереди опуская ложку. Будешь весь месяц седеть на хлебе и воде.

      Нет, пожалуйста, кто меня будет слушать? Я для них не кто.

      Поняв, что перегнул палку, С. посмотрел на худого и забитого кока. Скажешь, что моё распоряжение. Кто ест