Няня для трудного папы. Эльвира Смелик

с печатями, – и постепенно обзавестись клиентами.

      А Борис надулся – сразу, не попробовав разобраться, посчитал, что Арина пренебрегла его устремлениями, планами на совместное существование, отказала, даже не позволив сделать предложение. Так что ли? И показательно отвернулся, видимо, намекая, что её для него больше не существует.

      Глава 6

      Арина откинула одеяло, спустила ноги с кровати, поднялась, потянулась за одеждой.

      Хорошо, она сейчас на папиной машине. С ней не имеет никакого значения, что уже очень поздно, и такси не придётся вызывать.

      – Ты куда? – Борис всё-таки не остался безучастным, развернулся, тоже привстал, посмотрел мрачновато и недовольно.

      – Домой. Пока мы окончательно не поссорились.

      – А-а, – с нарочитым понимаем протянул он, усмехнулся, – психологические штучки. Рассчитываешь, сейчас я начну каяться и тебя уговаривать?

      – Ни на что я не рассчитываю, – спокойно проговорила Арина, – а просто иду домой.

      Борис сдвинулся к краю кровати, произнёс уверенно и твёрдо:

      – Никуда ты не пойдёшь.

      Арина не ответила, принялась одеваться, но он мгновенно оказался рядом, ухватил за руку, крепко сжал, потянул на себя:

      – Я же сказал, никуда не пойдёшь.

      Она не стала дёргаться и вырываться, повернулась к нему лицом, заглянула в потемневшие глаза.

      – Борь, перестань. И отцепись. Мне больно.

      – Мне тоже, – неожиданно выдал он, даже ни капли не ослабив хватку.

      – Тебе?

      – Да, мне! – подтвердил он убеждённо. – Потому что ты не хочешь воспринимать меня серьёзно.

      – Борь, ну, Боря! Всё же не так. Я очень даже воспринимаю… тебя…

      Он не стал слушать дальше, впился в губы, безжалостно их сминая, притиснул Арину к себе, надавил ладонью на затылок, не позволяя отодвинуться, и целовал неистово, жадно. Она растерялась под его напором, вроде бы и желала возмутиться, оттолкнуть – хотя бы попытаться – но ведь чувствовала, это не притворство, ему действительно сносило голову от внезапно разбушевавшейся страсти, и та легко передавалась, захватывала, обжигала.

      Борис сам отстранился, но совсем чуть-чуть, продолжая по-прежнему крепко прижимать Арину к себе, сглотнул, прошептал жарко:

      – Я тебя люблю. Ты что, не понимаешь? Очень-очень люблю.

      – Борь, я понимаю. Но…

      Он опять накрыл её губы своими, заглушив последнее слово, поймав его раньше, чем оно успело зазвучать, заставив задохнуться, судорожно втянуть воздух приоткрытым ртом, вместе с очередным настойчивым жадным поцелуем. Потом потеснил её к кровати, опрокинул, не давая опомниться и самой хоть как-то отреагировать, навалился, прижал к матрасу руки, и опять целовал, не только губы, но и шею, плечи, ключицы, всё с тем же неистовством и страстью. И Арина тоже потеряла контроль, поддалась его порыву, ей и самой нравилось, когда в исступлении, несдержанно и даже немножко жёстко.

      Хотя после предшествующего разговора подобное воспринималось