Отрывки из обрывков. Александр Ширвиндт

все воспоминания основаны на личном опыте, а он устаревает через короткое время. Но если так называемое произведение принесет хоть какую-то – пусть в микроскопических, гомеопатических дозах – пользу следующим поколениям, наверное, имеет смысл пробовать.

      Юные персонажи повести Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков» с ужасом констатируют, что, оказывается, взрослые тоже не все знают. Становясь взрослым, моментально становишься старым. Становясь старым, начинаешь сомневаться, а был ли ты молодым. Вообще начинаешь сомневаться во всем и брюзжать. Начинаешь брюзжать – становишься старым муд…ком или дураком, кому как интереснее. Накопление богатства – духовного, материального, профессионального – мистика. Все равно «благодарные потомки» разворуют и переосмыслят. Да, я не знаю всего. Но то, что я знаю, – знаю на отлично. Настырная капля моей старомодности – это не ложка дегтя в бочке меда и не ложка меда в бочке дегтя. Я пытаюсь достучаться до нескольких идентично мыслящих особей (желательно молодых), чтобы, как это было модно когда-то, дать информацию к размышлению. Но все-таки есть опасность, что это всплеск старческой эмоции, обреченный на молодежную усмешку. Мне хочется, чтобы читатели подумали о балансе «сегодня» и «вчера». На моем незначительном примере.

      Увы! Наш путь недолог!

      И помни: как халтуру

      Господь нас спишет с полок

      И сдаст в макулатуру[1].

      Желание всех поделиться своей неожиданной, мощной и необыкновенно оригинальной жизнью зашкаливает. Сейчас, когда на это желание еще навалилась техника, само слово «писатель» бессмысленно. Никто не пишет – все только наговаривают на диктофон и друг на друга. Мне нравится анекдот: «Чем занимаешься, милок?» – «Пишу, бабушка». – «И что? Отвечают?»

      Часть произведения, которое вы держите в руках, наговорено, поскольку печатать я не умею, а то, что я пишу ручкой, редакторы называют клинописью и отказываются расшифровывать. Три четверти времени занимало инструктирование, как во время изоляции увидеть собеседника по скайпу и наговорить смелые мысли. Невестка 67 раз тыкала моим пальцем в ноутбук:

      – Вы куда его ведете?

      – Кого?

      – Курсор!

      – А куда надо?

      – Да я же вам сказала: наверху – экранчик.

      …Куда?! Это не экранчик. Это отмена.

      Так продолжалось сутками. Наконец я научился – все, спасибо, поцелуй, счастье, банкет.

      На другой день говорю: «Сейчас я пойду разговаривать по скайпу». Открываю «сундук». Ну и куда? И все начинается сначала. Минут десять я курсором пытаюсь не промахнуться и попасть в значок с изображением камеры. Потом долго бегаю по дачному участку с этим нелегким «сундуком», чтобы найти место, в котором он поймает интернет. И только где-то в дальнем углу помойки он наконец начинает светиться лицом собеседника.

      И тогда около этой свалки просишь поставить какой-нибудь стул

1

Самойлов Д. Послание другу, литературоведу и поэту Юрию Абызову.