В сентябре вода холодная. Анна Князева

дверного звонка скорее напугала, чем отвлекла ее от тревожных мыслей. Как была, в пижаме, Анна подступила к двери и заглянула в глазок.

      Открыв ее, она удивилась:

      – Вы?!

      – Я понял. Рано. Простите, – сказал Домрацкий и, развернувшись, попытался уйти.

      – Постойте! – окликнула его Стерхова. – Вы за чемоданом? Входите.

      – Мог бы заехать позже, но побоялся, что не застану, – заметил он, переступая порог квартиры.

      – У вас в отделе нет запасных ключей?

      – Есть. Но я бы не посмел явиться сюда в ваше отсутствие.

      Посторонившись, Анна указала на дверь спальни:

      – Можете забрать чемодан.

      Он возразил:

      – Будет лучше, если вы принесете его сюда.

      – Пожалуй, вы правы. – Она скрылась в спальне и через минуту вернулась.

      Домрацкий забрал у нее чемодан, шагнул в сторону двери, но вдруг обернулся:

      – Спасибо!

      – Пожалуйста. – Стерхова протянула руку.

      Ответив рукопожатием, он предложил:

      – А знаете что? Давайте вместе позавтракаем. Нет, кроме шуток!

      – По-моему, неплохая мысль, но мне некогда, я собираюсь на работу.

      – Тогда давайте поужинаем вечером, а потом поедем в театр. В Энске дают «Братьев Карамазовых» в постановке тиктокера.

      – Вот уж избавьте!

      – Неужели не интересно?

      – Думаю, ваш тиктокер – пациент психо-неврологического диспансера. Иначе бы он не взялся за Достоевского. Или же проходимец, который делает деньги на дураках.

      Домрацкий расхохотался:

      – Ну а если этот проходимец искренен в своих начинаниях?

      – Это еще хуже. Лучше быть дураком, чем искренним конъюнктурщиком.

      – Вот вы какая! С размаху, не церемонясь!

      – А почему бы не размахнуться? – Стерхова тоже рассмеялась, и стало ясно, что она кокетничает.

      – Значит, никуда со мной не пойдете… – резюмировал Домрацкий. – Тогда, в качестве отступного, позвольте отвезти вас в отдел.

      Нисколько не церемонясь, Анна указала рукой на дверь:

      – Ждите меня в машине. Я скоро спущусь.

      С Домрацким Стерхова простилась в коридоре следственного отдела и, когда вошла в кабинет, испытала тихую радость, природу которой сразу же поняла – там не было Шкарбун.

      Она, не раздеваясь, направилась к сейфу, достала папки и сгрузила их на стол с намерением как следует поработать. Однако вскоре ее отвлек звонок Ангелины:

      – Анна, дорогая! Как вы себя чувствуете?!

      Стерхова поняла, почему был задан вопрос, и ответила сдержанно:

      – Со мной все в порядке.

      – Но как вы попали в воду?

      – Случайно. – Она еще не решила, стоит ли обсуждать это с Горской.

      – Евгений Хаустов рассказал ужасные вещи…

      – Про то, как я выгляжу мокрой? – рассмеялась Стерхова.

      – Зря смеетесь, вода в Уруте холодная. Вы могли утонуть или простудиться. И все-таки я не понимаю…

      – Не стоит вам