За что боролись…. Марина Серова

неожиданно переспросили в трубке.

      – Добрый день, Тимур Ильич, с вами говорит частный детектив Иванова Татьяна Александровна. Или вы стали туги на ухо?

      – А, Таня, извини. Я тут с трех телефонов говорю, да еще факсы накручивают. Так что ты хотела?

      – Тимур, ты никогда не говорил, что спонсируешь команду в московском «Брейн-ринге». Давно?

      – Чего это вдруг ты заинтересовалась?

      – Видела сегодня по телеку. Да еще ее капитана знаю.

      – Вишневского? А-а-а, – протянул Анкутдинов тоном, далеким от восторженного. – Я команду сделал месяца четыре назад. Уже с полмесяца играют. Если что подробнее, позвони моему финдиректору Лейсману. А я очень занят, у меня тут неувязочки с акциями нефтеперерабатывающего завода.

      – Кому, Аркадию Иосифовичу?

      – Да, Лейсману. Надеюсь, твой интерес не связан с какими-нибудь темными делишками, Шерлок Холмс ты наш? – иронически хмыкнул Анкутдинов.

      – Да нет. Пока, Тимур.

      Лейсману я звонить не стала. Зачем лишний раз трепать себе нервы, разговаривая с этим крайне неприятным мне человеком.

      Однако случилось так, что мне все-таки пришлось позвонить и Анкутдинову, и Лейсману. Потому что через три дня произошли события, вынудившие меня сделать это.

      Глава 2

      Звонок разбудил меня часов в восемь утра. Злобно ругаясь, я поползла к телефону.

      – Я слушаю!

      – Я хотел бы поговорить с Татьяной Ивановой, – произнес хрипловатый мужской голос.

      – Да, это я.

      – Вы действительно частный детектив?

      – Если вы в этом сомневаетесь, зачем надо было звонить? – довольно нелюбезно переспросила я.

      – Простите… Мне необходимо срочно встретиться с вами. Это очень важно и очень нужно. Меня зовут Владимир Андреевич Вишневский. Мой сын… – голос в трубке прервался каким-то нечленораздельным бульканьем.

      – Вы отец Влада? – встревоженно произнесла я. – Что с ним? Говорите же!

      – Приезжайте к нам немедленно. Прошу вас, он так хотел.

      В голосе мужчины слышалась такая неподдельная боль, что я, похолодев, вытолкнула непослушными губами:

      – Да, да, я приеду. Но что с ним?

      – Он мертв.

      – Как – мертв?

      – Ради бога, не спрашивайте! Запишите адрес и приезжайте!

* * *

      …Влад лежал на диване. Голова его, почему-то обвязанная пестрой старушечьей косынкой, мирно покоилась на подушке, и на первый взгляд могло показаться, что он спит, повернувшись лицом к стене.

      Отец, высокий бородатый мужчина лет пятидесяти, держал себя достаточно сдержанно и с достоинством, несмотря на этот страшный удар.

      Но его темные глаза смотрели в сторону, а губы нервно подергивались.

      Я тронула Влада за плечо, словно пытаясь разбудить, и повернула его лицо вверх. На меня глянули не прикрытые веками мертвые стеклянные глаза. Черты лица были сильно искажены ужасом и злобой, словно кто-то жуткий и ненавистный наполнил собой последние мгновения жизни несчастного. Но слишком патологической