Вниз по великой реке. Диана Уинн Джонс

Они сказали, чтобы мы больше не пасли свою корову рядом с другими.

      – Мы не можем пускать на наше пастбище скот безбожников, – заявил Звитт.

      – А кто тут безбожник? – удивился Утенок.

      – Река запретила людям плавать к мельнице, – сказал Звитт. – А вы вчера пробыли там целый день. Если бы вы были постарше, Река бы наказала вас куда строже.

      – Но нас наказывает вовсе не Река, а вы, – возразил Утенок.

      – А моего отца вы не наказали, хоть он и отвез чужаков на тот берег, до самой мельницы, – добавил Хэрн.

      – А кто вам донес, что мы там были? – спросила я.

      – Не донес, а… впрочем… Зара, – ответил Звитт. – А вы, раз ваш отец уехал, не смейте мне дерзить. Я не потерплю грубостей.

      Когда они ушли, Робин принялась заламывать руки. Эта была одна из ее новых привычек. Сестра обзавелась ей, когда решила, что должна вести себя как леди. Но это значило, что Робин и вправду встревожена.

      – Боже мой! Наверное, духи рассердились на нас! А вдруг мы оскорбили Реку?

      Ничего мы ее не оскорбляли. Мы, конечно, уважаем Реку, но она не принадлежит к числу Бессмертных, и глупо верить, будто над нами носятся тучи сердитых духов. Мы ж не Звитт, чтобы верить в это! Я сказала Робин, что она становится такой же унылой, как Звитт. А Хэрн добавил, что вся эта болтовня насчет того, будто Река на что-то обиделась, – полная чушь.

      – А если бы обиделась, то она бы нас и наказала, а вовсе не Звитт, – подытожил Утенок.

      – Я просто имела в виду, что она могла обидеться, – пожала плечами Робин.

      Когда мы перестали спорить, Хэрн задумчиво произнес:

      – А ведь похоже, будто Звитт боялся папу.

      – Хоть бы папа поскорее вернулся! – вздохнула я.

      Но дни шли за днями, месяцы за месяцами, а никто не возвращался. Тем временем нам пришлось пасти нашу корову на берегу Реки, прямо за домом. Наверное, поэтому она и не подхватила коровью чуму, когда остальные коровы разболелись. Хэрн твердо уверен, что причина именно в этом. Той зимой с Реки часто наползал туман и накрывал пастбище. Наша корова, кстати, преспокойно паслась в этом тумане, – но люди говорили, будто туман принес с собой болезнь. Когда коровы начали умирать, а нашей все было хоть бы хны, на нас принялись косо поглядывать.

      Хэрн от этого просто бесился. Он говорил, что наши односельчане – узколобые придурки. Хэрн уверен, что в мире всему на свете есть обычные, земные причины, а проклятия, невезение, духов и богов он к реальным причинам не причисляет.

      – И почему, спрашивается, они винят нас в том, что их несчастные коровы дохнут? – возмущался Хэрн. – Видите ли, потому, что мы оскорбили Реку! Почему же в таком случае с нашей коровой все в порядке?

      Робин попыталась утихомирить его:

      – Хэрн, милый, а ты не думаешь, что с нашей коровой все может быть в порядке потому, что о нас заботятся наши Бессмертные?

      – Вонь текучая! – возмутился Хэрн и с таким презрительным видом вылетел из дровяного сарая,