Стрела Азнура. Валерий Цуркан

когда со всех сторон сыплются неожиданные неопрятности. И это только первые дни правления, а что будет дальше?

      Устроился в кресле поудобнее, положил ноги на столик, закрыл глаза и, запрокинув голову, стал пускать дымчатые кольца в потолок. Нервное напряжение отошло. Понимал, если станет так нервничать из-за каждого события, то долго не протянет. Нужно научиться относиться ко всем этим передрягам поспокойнее. И он начнёт это делать уже сегодня. Вот прямо сейчас.

      Клай кинул трубку на стол, вскочил, подбежал к большому зеркалу. Нервное, немного испуганное лицо. Да неужели это он? Надо себя расшевелить!

      Растянул пальцами губы в подобие улыбки. Улыбка вышла настолько глупой, что стало смешно. Он захохотал так, как давно уже не смеялся. Будто и нет этого тяжкого бремени власти, камнем давившего на плечи.

      Поймав на себе чей-то взгляд, вздрогнул. Это великие предки, они пристально следили за ним с обеих стен.

      Клай позвал Анинда и велел принести комплект для игры в Йоко. Эта неторопливая игра успокаивала нервы получше табака, вина и лекарских снадобий.

      – Садись, – сказал он слуге. – Ты умеешь играть?

      – Это игра для господ, нас этому не обучают.

      – Я тебя научу. Здесь никто не умеет хорошо играть в йоко.

      Они расставили фигуры, и император стал объяснять Анинду суть игры.

      – Эта игра учит думать. Ты ведь умеешь думать? Думать и выигрывать.

      Слуга был смущен. Он не привык, чтоб с ним разговаривали о чем-то, кроме его прямых обязанностей.

      – Я думаю только о том, чтобы угодить вам, господин, – тихо произнес он. – Я не посмею вас выиграть.

      Клая эти слова разозлили. Он смахнул фигуры с доски и приказал Анинду все убрать и оставить его одного.

      7

      Несколько дней Эмма жила размеренной жизнью, готовилась к выпускным экзаменам, штудировала учебники, развивала дар, пробуя свои силы на ближних, за что от брата часто влетало – кому понравится, что в его голове кто-то копается? На отце ничего не испытывала – он этого особенно не любил и даже побаивался. Зато мать часто подходила и говорила: «Эмма, попробуй на мне, мне скрывать нечего, мне это даже нравится!» Ещё б не нравилось! Ведь они начали общаться до рождения Эммы. Они девять месяцев были одним целым и даже теперь чувствовали эту связь. Эмма еще в детстве заметила, что контакт с матерью был особо сильным.

      Время текло незаметно, за занятиями Эмма и не заметила, как пролетела неделя.

      В начале следующей недели позвонил Слойн. На другой день уезжать, с грустью в голосе сообщил он. Эмма оставила все дела и ранним утром, надев самое яркое и цветастое платье, отправилась провожать товарища. Отец не хотел отпускать, ведь скоро экзамены, нужно готовиться. Но всё-таки она уговорила его, да ещё и мама заступилась. В общем, вырвалась.

      На дорогах пробки, Эмма рисковала опоздать к назначенному времени, и потому заказала такси-гравилёт, но всё равно едва успела – Слойн уже выходил из дома. Родители с ним уже простились и не собирались два часа торчать в толпе провожающих, к тому