Вторая Арена. Морган Райс

и она засыпает на моих руках.

      Еще через десять минут, когда я убеждаюсь, что она заснула, я спрашиваю Бри:

      – Сможешь подержать ее?

      Бри быстро подбегает и я осторожно встаю, опуская Розу ей на руки.

      На затекших ногах я иду на нос и встаю возле Логана. Мы продолжаем мчать вверх по реке, небо светлеет и я смотрю на воду. То, что я вижу, меня вовсе не радует.

      Этим морозным утром на воде Гудзона начинают формироваться небольшие льдины. Я слышу, как они ударяются о борт. Это нам нужно меньше всего.

      Но это наталкивает меня на идею. Я наклоняюсь за борт, вода брызжет мне в лицо, я опускаю руку в ледяную воду. Касаться ее больно, но усилием воли я не выдергиваю руку и пытаюсь поймать небольшую льдинку. Мы едем слишком быстро и сделать это трудно. Моя рука проходит в сантиметрах от льдинок.

      Наконец, через минуту мучений, мне это удается. Я вытаскиваю руку, покрасневшую от холода, из воды и передаю льдинку Бри.

      Она берет ее с широко раскрытыми глазами.

      – Подержи ее, – прошу я.

      Я беру старую повязку, пропитанную кровью, и оборачиваю в нее лед, затем передаю это Бри.

      – Приложи это к ее ране.

      Я надеюсь, что это поможет ослабить боль, и, возможно, снять опухоль.

      Я снова обращаю внимание на реку и оглядываюсь по сторонам: в утреннем свете все видно очень хорошо. Мы едем все дальше и дальше на север, и я с облегчением понимаю, что нигде вокруг нет ни признака охотников за головами. Я не слышу шум мотора, не вижу движения на берегах реки. Стоящая вокруг тишина, честно говоря, пугает. Может быть, они наблюдают за нами.

      Я подхожу к пассажирскому сидению, встаю рядом с Логаном и смотрю на датчик бензина: меньше четверти бака. Дела плохи.

      – Может быть, они уехали, – отваживаюсь я сказать. – Может быть они повернули назад, забросили поиски.

      – Не рассчитывай на это, – говорит он.

      И тут как по сигналу я слышу шум мотора. Мое сердце останавливается. Этот звук я узнаю среди всех звуков мира: шум их мотора.

      Я поворачиваюсь на звук и смотрю на горизонт: действительно, в полутора километрах от нас охотники за головами. Они мчат на нас. Я смотрю на то, как они приближаются, с ощущением безнадежности. У нас почти нет патронов, а они хорошо оборудованы и обучены, у них тонны оружия и амуниции. Против них у нас нет ни единого шанса, обогнать их у нас тоже не выйдет: они уже совсем рядом. Невозможно и спрятаться.

      У нас нет иного выбора, как противостоять им. И это битва не увенчается успехом. С горизонта на нас мчит наш смертный приговор.

      – Может быть, сдаться?! – кричит Бен, в ужасе оглядываясь.

      – Никогда, – отвечаю я.

      Я не могу даже и подумать о том, чтобы снова стать их пленницей.