Хищники Дня и Ночи. Виктор Ночкин

так что за короткое время ожидания оно не станет больше.

      Чаглави догадался, что колдуны подслушивают и старшие специально говорят то, что должны услышать хозяева Замка.

      Однако прошло немало времени, прежде чем в стене открылся освещенный прямоугольник двери. Открылся, надо сказать, вовсе не в той стене, сквозь которую пришли гости! Быть может, чародеи умеют отворить проход в любой скале? Велики чудеса волшебного Замка!

      За гостями явился не Свифт с закутанными молодцами, а совсем другие чародеи. У этих лица были открыты, а волос на голове оказалось еще больше, чем у коротко стриженного Джеремии. Пряди шерсти были аккуратно уложены волнистыми пучками, и Чаглави решил, что колдуны считают эту отвратительную растительность на голове красивой! Рука невольно потянулась погладить собственную макушку, обтянутую шершавой кожей – не выросло ли там мерзости за время пребывания в Замке?

      Волосатые колдуны поклонились королю Лашману – не слишком почтительно, но демонстрируя уважение – и пригласили следовать за ними. Чаглави пристроился следом за королем и Дземдаром. Гостей провели по освещенным коридорам, и вскоре они оказались в высоком светлом зале. Окон здесь не было, но волшебные лампы под сводом горели ярко и ровно. В зале было шестеро колдунов.

      Один восседал в высоком кресле – наверное, это и был сам повелитель Замка Дженкинс. У этого шерсть была не только на макушке, все лицо чародея заросло побелевшим от возраста волосом. Чаглави понял, что его догадка была верна – местные находят растущие на теле волосы красивыми, всячески ухаживают за ними и холят. У главного колдуна длинные белые пряди, аккуратно расчесанные, свисали на грудь и доходили почти до пояса. Мерзко, неудобно, некрасиво – даже не разглядеть, какие одежды на Юзифо Дженкинсе, да и ему за пазуху не полезть. Странные привычки!

      Второй колдун стоял рядом, держась рукой за спинку кресла – возле головы Юзифо. Судя по тонким чертам лица и слабым пальцам – это женщина. Шерсти на лице у нее не было, напротив – лицо казалось гладким и даже блестящим чистой белой кожей. Пожалуй, в этой сияющей, неестественной белизне чувствовалась странная красота. Рот женщины был большой и яркий. Зато волосы, что на голове, были еще длинней, чем у мужчин. Широкими черными волнами они спускались по обе стороны белого лица, окутывали верхнюю часть фигуры колдуньи. Под ними угадывалась грудь – точно, женщина. Чаглави ощутил странное противоестественное вожделение. Как гибко она изогнулась… Если бы не эти длинные пряди по обе стороны слишком узкого лица и не странный нос… Пожалуй, колдунов от людей отличает не столь многое, как ему показалось при первом знакомстве. А когда женщина улыбнулась – ему улыбнулась, Чаглави – и провела кончиком розового языка по ярко-красным губам, юноша понял: он сумеет привыкнуть к необычным привычкам чародеев. Но привыкнет не сразу.

      Во всяком случае, Чаглави поспешил отвести взгляд от хрупкой женщины и осмотрел остальных колдунов – это, конечно, были мужчины. И, конечно,