Мой сталкер. Лиза Лазаревская

раз пригрозил, чувств и след простыл.

      Зато Луна пишет. Уже второй день. Спрашивает, что произошло. Почему молчу. Уверена, Кирилл ей рассказал, как звонил мне, а трубку почему-то взял ее парень – как неловко получилось. А может, и сам Андрей рассказал?

      Хотя какая теперь уже разница?

      Телефон систематически в режиме «не беспокоить».

      – Доброе утро, котенок, – здоровается папа, садясь за стол, на котором уже почти все накрыто.

      – Доброе утро, пап.

      – А по какому поводу банкет?

      – Просто захотелось тебя порадовать. Ты яйца вкрутую будешь?

      – Всмятку.

      – Хорошо.

      – Сегодня хорошее настроение. А вчера что было?

      – Ничего.

      – Запереться в своей комнате – это ничего?

      – Я не запиралась. Просто легла спать.

      – Этот Кирилл обидел тебя?

      – Нет, папочка. Меня сложно обидеть. Давай вообще не будем об этом. Ты куда-то едешь?

      – Нет, только на почту, за тапками твоими.

      – Тогда, может, фильмы сегодня посмотрим какие- нибудь?

      – Неужели дождался.

      – Не утрируй.

      – Ладно-ладно. Тогда заеду что-нибудь вкусненького куплю.

      – Хорошо, только возвращайся скорее.

      Отец – моя панацея.

      Единственное, что мне хочется, это прижаться к нему и забыть вообще о существовании всех других людей.

      Так и случилось. Папа вернулся довольно быстро. И несколько часов подряд мы смотрим фильмы нон-стопом, не отвлекаясь ни на что.

      Изредка поглядываю в телефон. Никто не пишет. Меня словно и не было.

      – Точно «Один плюс один» включаем?

      – Да, обожаю его, – говорю я.

      – Хоть бы что-то новое посмотрели.

      – Не люблю новое. Вдруг зря время потратим? Лучше пересмотреть, знаем же, что хороший фильм.

      – В сотый раз.

      – Пап, иди спать. Ты вырубаешься.

      – Нормально. Мне завтра к двенадцати.

      Стыдно признаться себе, но кажется, отец мне нужен, чтобы пережить то, что произошло с Андреем.

      Не знаю, как это назвать – история, ситуация, трагедия?

      Моя трагедия – не то, что случилось.

      Моя трагедия – то, о чем я молчу даже в мыслях.

      Я хочу забыться не из-за Кирилла. Я хочу забыться из-за Андрея.

      Притворство с самой собой – высшая степень лицемерия.

      Господи, неужели сердце действительно может выступить предателем перед здравым смыслом?

      Конечно же может.

      Вытравить не удалось.

      Беру телефон. Хочу посмотреть время. И помимо того, что уже почти полночь, вижу уведомление.

      TELEGRAM

      Андрей

      Аудиосообщение

      Сердце меня предает окончательно и прекращает свою деятельность. Теперь уже насовсем.

      Захожу в диалог. Аудиосообщение на восемнадцать минут.

      Задыхаюсь.

      Рывками пытаюсь глотнуть хоть немного воздуха.

      Я поняла, что теперь боюсь вовсе не содержания его сообщений. Напротив – я боюсь, что больше он меня не потревожит.

      – Знаешь,