Любви все роботы покорны (сборник). Святослав Логинов

тревогу! Мы не станем указывать тебя в титрах. Так что? По рукам?

      – Надо подумать, – замялся лейтенант. – А она… ну, симпатичная?

      Я вспомнил светлый образ Вероники и временно потерял контроль над выражением лица. Этого оказалось достаточно, чтобы наша маленькая, но отнюдь не скромная команда пополнилась актером.

      В лабораторию… бр-р-р, в студию Шульца я летел на крыльях победы и вдохновения. Мне не терпелось похвастаться успехами.

      Там я застал Леночку – вторую из претенденток на роль. Она в длинном черном платье сидела на стуле и угощалась контрабандной сигаретой моего оператора. Сам Шульц увивался вокруг нее с ручной камерой, ловя выгодные ракурсы.

      – Здравствуйте, Игорь, – прощебетала девушка и смущенно поднялась мне навстречу, – а мы вас ждали. Ну, я не буду мешать, пойду перекушу. Хорошо?

      – Да, да, – кивнул оператор. – Как твои успехи, Игорь?

      – Прекрасно! – отозвался я. – Сценарий готов, и я нашел актера.

      – Вот как? – удивился Шульц. – Хм, хм. Ну что же… Пусть так. Хотя я, признаться, думал, что ты сам… А, ладно. И кто он?

      Я в красках принялся описывать свои утренние приключения.

      – Жан и Вероника, – ухмыльнулся Шульц, – даже псевдонимов не надо.

      – Мой лейтенант артачился едва ли не с полчаса и даже порывался отредактировать мне внешность лица. Почему твои девушки так живо согласились, да еще все разом?

      – Мужчины стеснительны, Игорь, – усмехнулся Шульц, – зачастую они боятся выглядеть смешно. Женщины, напротив, нередко уверены в своей неотразимости и втайне, где-то очень глубоко в душе, мечтают блеснуть родными прелестями перед благодарной публикой. Ведь согласись, что за тоска – держать в хорошей форме роскошное тело при весьма ограниченном доступе ценителей. Женщина – это актриса в первую очередь, порой ей необходимы овации.

      – Вот только уж больно жанр у нас специфический.

      – Тем острее интерес, вероятно. Когда-то давно одна моя хорошая знакомая… хм, регулярно одалживала у меня мини-камеры, вот такие примерно. – Шульц вытащил из нагрудного кармана фитюльку с прозрачными крылышками, чуть крупнее мухи. – И вела домашнюю хронику своих эротических приключений. И как же неподдельно было ее горе, когда этот архив оказался по несчастной случайности доступен к просмотру широкой публике. О, как она страдала, как пунцовы были ее щечки!

      – Да, неловко вышло.

      – Неловко?! – рассмеялся Шульц. – Да мне известно наверняка, что она сама выпустила этот доморощенный шедевр в свет. В этом нет никаких сомнений!

      Часам к трем явилась Вероника, серьезная и пахнущая вереском. Вернулась из кафе Лена, и почти сразу за ней в студию решительно вошел Жан Ферье, блистательный и мрачный. Вероятно, он воспринял мои слова слишком буквально, поскольку явился при полном параде, в новенькой индиговой форме с пурпурными наградными цепями