Второй шанс. Алексей Борисов

в Испании. Июль тридцать шестого5, – пояснил Дима.

      – Припоминаю, вы же на историка учились в вузе. А я аспирантуру истфака окончил в МГУ, да… Ладно, разбор окончен. Давайте планировать сегодняшний выпуск.

      – На вас пропуска нет, – сухо сказал милицейский сержант.

      – Как нет? Заранее заказывали, – не понял Клевцов.

      Стас Омельченко, державший на одном плече кофр, а на другом чехол со штативом, без всякого интереса смотрел куда-то мимо него. Всем своим видом он желал продемонстрировать, что его эта возня не колышет.

      – Звоните в пресс-службу, – предложил постовой.

      Естественно, мобильного телефона у Димы не было. Из сотрудников телеканала «Город плюс» этим средством связи располагал, кроме Носова, лишь генеральный продюсер Фима Орлов. За службой новостей были закреплены только три пейджера: по одному у водителя и Элеоноры, а также один переходящий, выдаваемый корреспонденту съемочной группы, которая надолго оставалась вне машины. Само собой, пользовались ими тоже по бартеру.

      Перед поездкой в областной Дом правительства Клевцову пейджер выдали, но в создавшейся ситуации он был бесполезен. Дима окинул взором вестибюль. В будку с бесплатным телефоном, предназначенным для посетителей, выстроилась очередь человек из шестнадцати. Каждый из них скорее пал бы в бою, чем уступил свое право набрать заветный номер. Еще один аппарат, со старомодным диском вместо кнопок, находился на стойке рядом с милиционером.

      – Можно от вас? Я мигом! – сказал Дима.

      – Это внутренний, – раздался ответ.

      – А по внутреннему можно?

      – Посторонним запрещено.

      Внешняя дверь вестибюля, ведущая на улицу, распахнулась. Мимо Димы и Стаса бодрым шагом проследовали Миша и Лёша с ГТРК. На них пропуск был оформлен своевременно. Оба помахали в знак приветствия, но не остановились: до заседания чрезвычайной комиссии по укреплению бюджетной и налоговой дисциплины оставалось чуть больше пяти минут.

      – Betacam у них, настоящая камера. Не то, что наши пукалки, – с завистью отметил Стас.

      – Не камера красит человека, – бросил ему Дима. – Стой тут, я сейчас!

      Вылетев из подъезда, он галопом понесся вдоль серого здания. За «зеброй», по другую сторону улицы, на стене дома с парикмахерской висел таксофон. Одна мысль билась в голове у Клевцова: «Только бы работал».

      Таксофон был исправен, а карточку, к счастью, он постоянно носил с собой. Пресс-служба отозвалась длинными гудками. Сбросил вызов, набрал снова. Наконец, после десятого или одиннадцатого гудка, трубу взяли.

      – Алло, – послышался противный голос Аллы Сергеевны Ручкиной, заместителя начальника службы.

      Журналисты разных СМИ прозвали ее Сучкиной за высокомерное поведение и вечную волокиту, даже в мелочах. Дима подозревал, что она к тому же глупа, как пробка.

      – Дмитрий Клевцов, канал «Город плюс», – выпалил он. – На меня и моего оператора нет пропуска на первом подъезде.

      – А я вам что должна, молодой человек? – ответила Ручкина тоном продавщицы семечек.

      «Если

5

Кодовую фразу «Над всей Испанией безоблачное небо» приписывали организаторам восстания против правительства Народного фронта в 1936 г.