Вольное солнце Воленстира. Пляска между ударами сердца. Мария Быстрова

о всякой ерунде тоже наскучило довольно быстро, и я переключилась на Тира, попыталась расспросить его о храме Миражей. Командующий всю дорогу гипнотизировал иллюминатор и отрываться от своего занятия не спешил, поэтому либо вообще игнорировал мои вопросы, либо отвечал неизменное «сама увидишь».

      Когда я уже скрежетала зубами от нетерпения и незаметно для себя била пяткой по полу, Тир наконец отстегнул свои ремни. Машина сразу пошла вниз. Прилетели? Ну и где этот страшный храм Миражей? Я сунула любопытный нос в окно, но там все так же маячила лишь бескрайняя белоснежная песочница под абсолютно нереальным индиговым небом.

      – Флориан, иди сюда, – поманил меня Тир, одновременно опуская красный рубильник.

      Истошно запиликали, замигали маячки, пандус рывками поехал вверх, а в кабину ворвался жаркий сухой ветер и оглушительный рев моторов.

      Интересненько…

      Я ухватилась за трос, осторожно подкралась к краю, даже наклонилась над пропастью.

      Вау! Дух захватило, по спине побежали бодрящие опасностью мурашки. Внизу стремительно проносились девственные пески, вот тут, рядом, не через стекло, кажется, только руку протяни и дотронешься.

      – Сходим, – произнес позади Бирлек и, взяв меня за локоть, просто… вышвырнул за борт.

      Ах, ты-ы-ы-ы!!! Гад!!!

      Барханы ближе-ближе.

      Раз. Кувырок. Два.

      Плюх!

      Песок принял меня, как пух, и я покатилась кубарем с горки.

      Ай-ай-ай!!! Обжигает!!! Вскочив, стала лихорадочно отряхиваться, пританцовывая на месте, – подошва-то у тапочек тонкая! Скоре-э-э-эй!

      Домчав до теневой стороны дюны, я запахнула плащ, нацепила очки, непрестанно поливая мистера Блестящую Голову и весь его великий род нецензурной бранью! Заглушил ее вой аппарата. Заложив крутой вираж, он развернулся и, рассекая каленую небесную синеву серебристыми шлейфами, ушел на юг.

      Супер! Где я?! И где этот негодяй?!

      Негодяй показался из-за горки, как только стих гул улетевшей машины. Темное пятно в колыхавшемся воздухе, укрытое блестящим солнцезащитным плащом. Шел расслабленно, никуда не торопясь.

      – Зачем?! – брызнула я гневом, спешно меняя линзы в очках на самые черные.

      Лицо Бирлека было замотано платком, только глаза видны, и те лукаво щурились.

      Весело, да?!

      – Прогуляемся до храма. – Ну точно, весело. Улыбается.

      Вот зачем?! Зачем гулять до храма, когда мы летели туда на том трясущемся куске железа?!

      – Вообще-то, я терпеть не могу все эти прогулки! Нельзя было сразу до места долететь?!

      – Не любишь прогулки? – переспросил генерал, сосредоточенно отряхивая от песка свой компас. – Странно, а я думал, очень любишь. Иначе бы не наматывала круги по степи. В любом случае выбор отсутствует. Транспорт вернется только завтра, в радиусе тысячи километров людей нет, до заката восемь часов, за это время нам надо дойти до храма. А тут довольно далеко. Так что прохлаждаться некогда – выдвигаемся немедленно.

      И