Идеальный вариант (сборник). Лариса Райт

штамп.

      – Это правда жизни.

      Но папа не соглашался. И Нина, ошибившись один раз, признавала за отцом безоговорочную правоту во всем. Он был идеалом, а другие до него не дотягивали. Папа был заботливым: поил малиной, если поднималась температура, и записывал к парикмахеру, когда наступало время обновить прическу. Он заплетал косы Ларочке и никогда не забывал позвонить с работы и спросить, каких продуктов купить. Нина едва поскальзывалась, а папа уже стелил соломку там, куда она могла бы упасть, оступившись.

      – Что-то спина побаливает. Пойду прилягу, – сказала как-то.

      – Не ложись! Сейчас сядем в машину и поедем к врачу! – тут же гремел ключами от автомобиля папа.

      – В выходные пойдем Ларочке сапожки покупать. Ножка выросла, – говорила дочь.

      Уже к четвергу у девочки стояли три пары новенькой обуви, купленной обожаемым дедом.

      – Ты что-то устала, Нинуля, синячки под глазами, – замечал он, пристально рассматривая уже не юное лицо дочери.

      – Работы много.

      И на следующий день перед ней лежала путевка в санаторий.

      – Езжай отдохни, на работе договорюсь.

      Из санатория она вернулась отдохнувшая, счастливая и беременная. Имя отца ребенка назвать отказалась, объяснив тем, что тот женат:

      – Зачем человеку проблемы?

      – Аборт! – настаивала мама. – Тебе проблемы тоже ни к чему!

      – Ни за что! – отрезала Нина.

      – Кому нужна будешь с двумя детьми?! Ведь тридцать уже. Не девочка. О себе подумай. Ну, скажи ты ей! – Мама, как обычно, взывала к папиному благоразумию.

      Но королевишна хотела оставить ребенка. А потому ласковый взгляд и, как всегда, уверенное:

      – Прорвемся, малыш!

      И на душе сразу стало легко, радостно и спокойно. Папа поможет, решит, сделает. Жизнь как-нибудь наладится.

      Наладилась очень даже неплохо. Ларочка пошла в детский сад. Нина с мамой воспитывали малыша, названного в честь деда Максимом. А старший обеспечивал семью.

      Был разгар перестройки. Как и многие еще не старые партийные функционеры, отец не упустил шанса по-настоящему разбогатеть. Из директора предприятия превратился во владельца и объявил, что «теперь спокоен за будущее дочери и внуков». Рано радовался. Решил, что новые времена – новые нравы. Думал, что эпоха, в которую тебя в одну минуту могли оставить и без должности, и без средств к существованию, и без доброго имени, осталась в далеком прошлом. Ошибался. А потому не сумел пережить очередной попытки рейдерского захвата своего детища. Не справился, потому что подвело расшатанное нервной работой здоровье.

      – Обширный инфаркт, – объявил Нине врач. – Готовьтесь.

      – К чему?

      – К худшему.

      Она сидела в реанимационной палате, держала уходящего отца за руку и думала о том, как жить дальше. Ресницы уже мертвенно бледного человека дрогнули, с губ слетело сипение:

      – Прорвемся, малыш!

      Папы не стало. Как и куда теперь дочь будет прорываться,